Затяжной кадровый голод как в госсекторе, так и в бизнес-среде вынуждает ульяновских работодателей бороться за трудовые ресурсы, вкладывать средства в наружную рекламу и презентовать уже не свой продукт, а зарплаты и комфортные условия труда, приглашая на работу. Сейчас на каждого безработного приходится семь вакансий. Эксперты считают, что служба занятости должна разработать принципиально новые и комплексные подходы для трудоустройства людей, а работодателям стоит пересмотреть форматы рекрутинга.

Как восполнить кадровый дефицит на ульяновских предприятиях и в организациях, ultoday73.ru рассказал демограф, доктор экономических наук, заведующий кафедрой экономического анализа и государственного управления Института экономики и бизнеса УлГУ Анатолий Лапин.

— Прежде чем обсуждать кадровую обстановку, проговорим про демографию. Какая сейчас динамика?

— Росстат дал оценку за пять месяцев. Мы видим естественную убыль на уровне 4 400 человек (на 25% больше, чем за аналогичный период прошлого года). Это произошло из-за одномоментного ухудшения ситуации со смертностью (выросла на 8%) и рождаемостью (упала на 7%). Предположительно за год сокращение населения с учетом миграционного оттока будет около 10 тысяч человек. Мы идем в рамках сформировавшегося тренда 1995 года.

— Работодатели как государственного, так и частного сектора сообщают о затяжном кадровом голоде. Как думаете, чем вызван дефицит кадров в ульяновском регионе?

— Для сравнения, если в 2004 году из школ Ульяновской области выпустились 14 200 выпускников (90% потом пошли в вузы), то сейчас в три с половиной раза меньше — 4 200. Как итог — рассогласование предложения и спроса на рынке труда. Ульяновская область находится в двадцатке регионов с самыми низкими зарплатами. Поэтому люди ищут места с высокой зарплатой.

Есть и позитивные моменты, которые надо отметить: у нас продолжают открываться новые рабочие места.

— Удаленная работа, которая стала популярна в период пандемии, сейчас более востребована?

— Я думаю, что у нас решающий фактор все же зарплата. Два из трех увольнений в регионе связаны с уровнем зарплат. Есть не так много вакансий, которые сейчас можно закрыть удаленной работой. Работодатель, сталкиваясь с дефицитом кадров, либо сокращает ставки из-за невостребованности или же трансформирует работу, перекладывает на внешних совместителей.

— А в управленческом сегменте есть нехватка сотрудников?

— Очень большой дефицит. Это я сам вижу при регулярном контакте с органами власти. Дополнительные возможности и преимущество для людей, которые планируют расти по карьерной лестнице, открывает наша магистратура в УлГУ по направлению государственное и муниципальное управление. Выпускники обретают широкий выбор из должностей от муниципальных органов власти до федеральных и крупных игроков в бизнес-среде. Эпизодически в системе, как госуправления, так и в частных компаниях, возникают принципиально новые направления работы, продиктованные актуальными потребностями и задачами, например, стратегическое планирование, реализация новых национальных проектов. Для этого нужны молодые, квалифицированные управленцы.

— Как бизнесу и госсектору закрыть кадровую дыру?

— Я бы рекомендовал привлекать к работе людей, готовых посвящать работе условно половину дня. Стоит обратить внимание и на те категории граждан, которые ранее не были в поле зрения. Я имею в виду граждан с ОВЗ, у многих из них есть рабочая группа. Среднестатистически у нас каждый десятый человек инвалид. А если их еще принимать на удаленную работу, то вариант неплохой.

Нужно вводить стимулирующую систему оплаты труда, а не просто ее индексировать. Иначе говоря, чтобы те, кто хочет заработать больше, могли это сделать на основной работе.

В других странах развиты долгосрочные программы, которые позволяют предприятиям привлекать к себе студентов на практику, выплачивать им стипендии, параллельно обучать их и принимать на работу. И тут хочется поднять еще одну проблему. Часто студенты со второго курса начинают работать не по профессии. После выпуска у них остается диплом, а опыта работы по профилю — нет. Время упущено, и работодатель уже не возьмет этого человека. Поэтому будущих сотрудников в идеале компаниям нужно готовить со второго курса.

— Бизнес более мобилен в этом вопросе и может оперативно внедрять новые стратегии. С госструктурами и предприятиями – сложнее.

— Есть же вариант не давать статус госслужащего, а работать как внешний совместитель или по договору ГПХ.

— Нейросети смогут занять место реальных работников?

— Искусственный интеллект не настолько развит, чтобы заменить человека. Много есть задач, особенно у управленцев, которые требуют быстрого нестандартного подхода с учетом человеческого фактора. Нейросеть не заменит руки и голову. ИИ — это же не разум. Пока опасаться не стоит.

— Проходила информация, что муниципалитет привлек заключенных к работе на ульяновских предприятиях. Как вы оцениваете эту идею?

— Мне как-то подалась статья, где было сказано, что 70% заключенных не хотят работать не потому, что есть объективные причины, а потому, что просто не хотят. Остаются примерно 30% замотивированных. У некоторых есть обязательства выплаты компенсации потерпевшим. Есть и те, кто действительно хочет освоить другую профессию. В таком случае почему бы и не привлекать людей, осужденных по нетяжелым статьям, к работам по благоустройству города? Тем более сам УФСИН создает в колониях условия для труда. Важно помнить, что по Конституции работа – это право, а не обязанность.

Фото: ulsu.ru