Депутаты, часто бывающие на митингах, отметили, что повышенной активностью ульяновская милиция почему-то отличается там. Милиционеров порой больше, чем митингующих. От себя добавлю: особая бдительность милиции в последнее время наблюдается и в ЗС.

С недавних пор ЗС, как и весь Дом Советов, отгородилось от посетителей металлоискателем. Грозным прибором подозрения. Как журналист я посещаю ЗС более десяти лет, но меня все еще, видимо, в чем-то подозревают. Когда я прошел через металлоискатель, он пискнул, и милиционер на посту потребовал открыть портфель. Иначе никак не хотел пускать в здание.

Открыть портфель нетрудно, но мало ли что законное там у меня лежит. На основании чего человек должен подвергаться неприятной процедуре, выставляя свои вещи напоказ? Для досмотра личных вещей требуются веские основания. Например, подозрительная личность или явное подозрение в преступлении. Личность свою я помог установить сотруднику милиции с помощью служебного удостоверения, но это не изменило дела.

Подозревал же он меня лишь в том, что металлоискатель пискнул. Спрашиваю, проверяют ли, например, вещи председателя ЗС Бориса Ивановича Зотова или депутатов, если они «зазвенят» на входе. Нет, отвечает постовой. Почему? Оказывается, потому что председатель есть председатель. Вот это равноправие! И, оказывается, имеется список тех, кого пускают в Дом Советов без досмотра. Прошу показать список, но милиционер не показывает. Наверное, списка нет.

Еще особая проверка вещей при входе куда-то может регламентироваться специальными правилами, как в аэропортах. Спрашиваю у милиционера, есть ли письменное распоряжение о досмотре при посещении ЗС? В конце концов он говорит, что есть постановление губернатора. Однако ни названия, ни номера, ни даты принятия сообщить не хочет.

Так почему же я должен верить, что постановление есть?

Милиционер на посту, по большому счету, «стрелочник», у него приказ. Но почему такой топорный то ли устный, то ли нет? То ли для всех, то ли как? И еще хочется обратиться к руководству ЗС. Раз вы приглашаете к себе журналистов освещать законотворческую деятельность, специально аккредитуете поименно, то почему же подозреваете их и «награждаете» унизительным досмотром личных вещей? Некрасиво как-то с гостями.