Отчеты о борьбе с туберкулезом каждый год говорят о том, что болезнь эта из жизни ульяновцев уходит. Однако борьба с ней зачастую формальна. Об этом нам рассказала жительница дома, в котором с перерывом в несколько дней умерли сразу два человека от туберкулеза.

Нина Ильина – житель дома №36 по улице Врача Михайлова. С недавних пор в многоквартирном доме стало страшно жить. Там поселился туберкулез.

– У нас два человека умерли от открытой формы туберкулеза за пару дней, – рассказывает Нина Ильина. 30 июля в 20-й квартире скончался человек. Через два дня в 33-й квартире – еще один. У обоих была выявлена открытая форма туберкулеза. Я тогда стала звонить во все инстанции, чтобы в доме провели дезинфекцию.

Это ведь страшно.

Мужчины, которые скончались, были близко знакомы. «Очень тесно общались, – объясняет Ильина. Пили вместе». Кто первым подхватил туберкулез и где – история умалчивает. Куда важнее то обстоятельство, что житель 33-й квартиры, как рассказала нам Ильина, только в июне был отправлен в диспансер в новом городе, хотя стоял на учете давно.

– Открытая форма-то у него явно появилась не в июне, – говорит соседка погибших.

После двух подряд смертей в доме стало тревожно. Ильина обзвонила минздрав, поликлинику, СЭС.

По ее словам, пришлось столкнуться с равнодушием людей. Однако добиться кое-чего все-таки удалось. 4 августа пришли делать дезинфекцию.

В 20-й квартире провели, а в 33-ю не впустила хозяйка. Соседка обратилась к сотрудникам СЭС с вопросом, что же теперь делать, однако те развели руками: куда деваться – закон не разрешает проводить дезинфекцию принудительно. Позже пришли еще раз и продезинфицировали подъезд.

С дезинфекцией 20-й квартиры тоже вышел скандал. Ильина рассказывает, что жильцы – сын погибшего и квартиранты, которые там находились – после смерти хозяина вытащили к подъезду всю мебель, чтобы избавиться от нее. Она могла быть источником заразы, но от дверей ее никто убирать не собирался. Только после предъявленных претензий мебель вывезли.

– Нам говорят, что с туберкулезом борются, но на самом деле никому до этого особого дела нет, говорит Ильина. – И если бы мы, жильцы, не стали во все инстанции стучаться, то и дезинфекции, наверное, не было бы. Ведь о ситуации в доме знал, как минимум, участковый терапевт, но больной открытой формой туберкулеза жил среди нас.

В министерстве здравоохранения, впрочем, утверждают, что с домом №36 по улице Врача Михайлова уже разобрались. «В данных квартирах по согласию всех жильцов проведена дезинфекция», – отчитались нам в ответе на запрос. Сообщили также, что при отказе больного с открытой формой туберкулеза от лечения к нему применяются меры принудительной госпитализации. Тогда почему житель 33-й квартиры попал в диспансер только в июне? Почему нельзя продезинфицировать квартиру, в которой он жил?

Даже с учетом тенденции к снижению заболеваемости ситуация по туберкулезу в Ульяновской области напряженная. За первые шесть месяцев выявлено 462 больных. В Минздраве поясняют, что в основном болеют туберкулезом лица, ведущие асоциальный образ жизни, – алкоголики и наркоманы. Однако недостаточное внимание к проблеме может привести к тому, что туберкулез подхватит и человек, ведущий как раз здоровый образ жизни. Такое уже бывало даже с моими знакомыми: житель Ульяновска, который вращался в интеллигентных кругах, но жил в коммуналке, потратил восемь месяцев своей жизни на лечение от туберкулеза.

Среда, в которой живут многие люди, сама по себе небезопасна. Например, диспансер, который находится на улице Кирова, расположен рядом с многоквартирным жилым кварталом. Конечно, там лечение проходят те, у кого нет открытой формы туберкулеза, однако часто проверяться приходят и заразные больные.

Сергей Гурьянов