Предложение миллиардера Михаила Прохорова убрать из лексикона слово «оппозиция» ведет страну уже не к «суверенной» демократии, а к какой-то, по-моему, «суверенно-сервильной» или – «сервильно-суверенной». Можно и так, и так.

Выступление Прохорова на съезде «Правого дела», избравшем его главой этой партии, в целом было толковым и понятным, если бы не идея об исключении термина «оппозиция». В этой части Прохорова занесло куда-то резко в сторону. Нынешнюю оппозицию он назвал маргинальной, оторвавшейся от жизни, и сказал, что народ ее уже не воспринимает.

Не исключено, конечно, что этим пассажем Михаил Прохоров сделал реверанс в сторону Владимира Путина – для того, к примеру, чтобы «Правое дело» не начали сразу мочить. Других версий пока нет. Ясно лишь, что идея исключить слово «оппозиция» из лексикона не имеет никакого отношения к политике и политической деятельности. А если имеет, то означает конец всякой демократии. Она изначально неверна.

Те редкие люди, которым еще удается прорываться из законопаченного пространства к общественности с разоблачениями власти, с критикой ее действий и компроматом на нее, как раз и есть реальная оппозиция, загнанная в нечеловеческие условия. Это и Алексей Навальный, и Борис Немцов, и Владимир Рыжков, и Илья Яшин, и Дмитрий Гудков. Их деятельность, с поправкой на современную российскую действительность, отвечает всем канонам классической демократии. Задача оппозиции, как известно, в том, чтобы «карась не дремал». В европейских странах статус оппозиции закреплен законодательно. Находящиеся в оппозиции партии формируют теневые кабинеты министров и, готовые в любой момент прийти к руководству государством, разоблачают действующую власть. Делают, словом, все, чтобы подорвать ее позиции, и все их действия априори в интересах народа,-иначе народ на выборах их не поддержит.

Наши оппозиционеры делают все то же самое, но – в интернете и пока без надежды на легализацию. Если бы они были маргиналами, которых «народ уже не воспринимает», власть не боялась бы их так панически, не бросала бы милицейские отряды на разгоны акций протеста, в которых и участвуют-то, как правило, по нескольку десятков человек, не гнобила бы их партии при регистрации или после, запрещая в судебном порядке, что было сделано, например, с партией Эдуарда Лимо-нова. И сладкая мечта власти – это чтобы слово «оппозиция» исключить из оборота, чтобы оно вообще забылось. Но для этого нужна какая-то операция на самосознании народа, из которого слово будет удалено, скажем, хирургическим путем. Мы далеки, конечно, от мысли, что на роль такого «хирурга» Кремль определил как раз Михаила Прохорова. Не хотелось бы – из сочувствия к самому Прохорову.

Юрий КАШИНСКИЙ