Театр-студия «Enfant Terrible» со своим камерным залом на 40-50 мест вносит заметный вклад в театральную жизнь Ульяновска. За минувшие пять лет «Ужасный ребенок» воспитал своего зрителя, вокруг театра сложился круг друзей. В последнее время здесь состоялись три премьеры.

«Леди Макбет Мценского уезда» по очерку Николая Лескова – первая попытка театра поставить русскую классику. Любому уважающему себя театру такая поверка классикой необходима, особенно когда вся труппа состоит из молодых актеров. Руководитель театра Дмитрий Аксенов задумал поставить «Леди Макбет…» еще три года назад, понимая, каким стимулом это станет для актеров. Эта криминально-романтическая история, этот «жестокий романс», требует погружения в невероятные психологические глубины. Катерину Львовну играет Наталья Ляхова (которая по описанию в тексте имеет с ней некоторое внешнее сходство), а ее возлюбленного, красавца Сергея, – Алексей Гущин. Они же воплощают и всех прочих персонажей – так выстроен спектакль. Для обоих исполнителей эта работа – большой шаг вперед. Заметно также, как «сопротивляется» Лесков: актеры ныряют в глубины его прозы, но не всегда хватает воздуха, поэтому приходится выныривать на поверхность, чтобы «отдышаться», местами проскользив по тексту. В нем встречаются архаизмы («гребла не замай», «прорва учинилась огромная: вода ушла под нижний лежень холостой скрыни…»), они придают прозе терпкий аромат, но требуют от актера дополнительной «домашней» работы, иначе, когда такие вещи звучат «впроброс», они не цепляют.

Это спектакль о том, как простая русская женщина, купчиха, измученная скукой и бездетностью, из-за страсти к молодому любовнику превращается в «серийного убийцу», последовательно изводя свекра, мужа и племянника. По мысли режиссера, она – жертва ложной цели, стремления к безраздельному обладанию человеком, животного начала. Любопытно наблюдать, как эта эволюция отражена сценическими и актерскими средствами. Спектакль во многом держится на сценографии, которая предельно лаконична: ее основа – это мешок, подвешенный на канате. Одна из самых сильных сцен – первая близость, которая в спектакле происходит как раз в воздухе, верхом на этом мешке, превратившемся в ложе любви. Этот качающийся мешок символизирует и амплитуду страсти – от любви до ненависти, и церковный колокол, и маятник времени, и вместилище тайны – что внутри? И когда становится ясно, что Катерина и Сергей не получат ничего из наследства убиенных, мешок развязывается, а там – одни лишь веревки, как огромные черви, что у них в душе. Снова угадал Аксенов и с музыкальным сопровождением: хор имени Покровского здесь – то, что нужно; музыка поддерживает, а иногда и усиливает психологическое напряжение.

Моноспектакль «То, что я есть» по стихам Елены Ширман актриса «Enfant Terrible» Анастасия Кизякова полностью сделала сама. На забытое имя поэтессы она наткнулась в сборнике стихов поэтов-фронтовиков, стихи запали в душу: «Истлеет лист. Умрут слова и даты, / Но звезды, замыслы и бытие само / Останутся, как вечное письмо / Тебе – ненайденному адресату». Поздние стихи Ширман навеяны отношениями с талантливым юношей, Валерием Марчихиным, который был ее младше на 14 лет. Они познакомились заочно: он начинающий поэт, она – литературный консультант.

Завязалась переписка, виделись дважды, потом – только письма и стихи, целая любовь в стихах, которую и перенесла на сцену Анастасия Кизякова. Юноша погиб в начале войны, а поэтесса попала в плен в 1942 году под Ростовом и была расстреляна фашистами вместе с родителями. Может быть, она не самый крупный поэт современности, но искренность ее стиха, насыщенного бытовыми подробностями, и неподдельность чувства достойны, чтобы воплотить их в спектакле: «Я живу без тебя / В неуютной квартире. / Среди шумных соседей и облупленных стен. / Я одна в этом плохо проветренном мире…». Жанр спектакля обозначен как «аллегро в полете». Кизякова за час с небольшим проживает всю короткую и насыщенную жизнь поэтессы, наполненную радостным восприятием природы, любовью к поэзии и к этому юноше, тоской неслучившегося материнства, войной и письмами на фронт, остающимися без ответа (очень точно найденный Анастасией образ – письма, проваливающиеся сквозь рукав пальто). Кульминация спектакля, да и поэтической судьбы Елены Ширман, – ее «Последние стихи»: «И пусть мои стихи нелепы, как моя одежда, бездарны, как моя жизнь, как все чересчур прямое и честное, но я то, что я есть. И я говорю, что думаю: человек не может жить, не имея завтрашней радости…».

Недавняя премьера – «Чудесные странники», «древняя сказка для всех возрастов и поколений», как назвал ее Дмитрий Аксенов. Древнее в ней лишь то, что по ее сюжету за добро человеку воздается, а зло и зависть наказываются. В этом смысле она настолько же древняя, насколько и современная. У этого спектакля несколько привлекательных особенностей.

Во-первых, это оригинальная пьеса самого Аксенова. Обращает на себя внимание язык повествования. Этот цветистый русский язык, изобилующий народными присловьями и поговорками, кажется немного странным. Такое ощущение, что автор «переизобрел» его, сконструировав из региональных говоров. Как признался Аксенов, он действительно регулярно нырял в словарь Даля. Но не пугайтесь, там абсолютно все понятно, более того, крайне остроумно, интересно и поучительно. И режиссура под стать языку – столько же изобретательна.

Во-вторых, в спектакле используется художественное оформление, за которое Аксенов, еще работая в Пензенском театре кукол, получил «Золотую маску». Это действительно маленький шедевр. Когда актеры за пару минут на ваших глазах из деревянных домиков, белых одеял и подушек создают заснеженную деревню, хочется сказать только одно: «Чудо».

Наконец, для «Enfant Terrible» это первый опыт кукольного спектакля. Актеры играют его с удовольствием, та же Наталья Ляхова, которая водит куклу сварливой-говорливой сестры Дуси, демонстрирует безукоризненный комический талант. И снова – восхитительный выбор музыки: звучит известная хоральная прелюдия Баха фа-минор (та, что звучит в фильме Тарковского «Солярис») в двух версиях – «Терем-квартета» и Александра Пантыкина. Католическая музыка в исполнении русских народных инструментов, а также гитары создают удивительную атмосферу. Это рождественская история, которую можно играть и смотреть в любое время года.

Сергей Гогин