Не так давно наш корреспондент был приглашен в столицу на встречу в Клуб региональной журналистики «Из первых уст». В течение трех дней слушал выступления лучших умов Москвы о социально-экономическом развитии регионов, военной реформе и реформе образования, льготах, бедности и так далее. Наиболее интересные моменты их исследований мы хотим представить нашим читателям.

Наталья Зубаревич, директор региональных программ Независимого института социальной политики, предложила присутствовавшим журналистам взглянуть на Россию в целом и ответить на всеобъемлющий вопрос: что же у нас за страна?

Москва, островки коммунизма и периферия

Разная скорость развития регионов привела к тому, что между центром и периферией образовалась пропасть, считает Наталья Зубаревич. Сегодня рамки развития региона определяет не губернатор А или Б, а отрасли промышленности. Есть огромная разница между нефтяными регионами и областями, где превалирует машиностроение, легкая промышленность. Последним не повезло. И тенденция неутешительна: богатые регионы будут жить еще лучше, бедные станут еще беднее. В свете этой теории Ульяновску рассчитывать не на что, он не вошел в число регионов с промышленным потенциалом, и судьба его на многие годы предрешена. Так что рассчитывать на любого нового губернатора вряд ли стоит.

Если сравнить Москву и губернские города в цифрах, то предстает такая картина. В прошедшие 90-е годы на столицу приходилось до 60 процентов инвестиций, оставшиеся соответственно принадлежали всей огромной стране. Сейчас ситуация немного изменилась в пользу регионов. Через столицу оформляется более четверти всего экспорта страны и 43 процента импорта. В Москве сотовой связью охвачено 60 процентов жителей, по России в целом – 17. Уровень безработицы в первопрестольной составляет 1 процент, в Петербурге – 3, в Дагестане, Калмыкии – около 20 процентов, в Ингушетии не обеспечена работой половина населения.

Уровень бедности в Агинском районе Бурятского АО зашкаливает за 70 процентов, в Москве эта цифра достигает 20. В то время как основная часть регионов погружена во всевозможные социально-экономические проблемы, в стране существуют очаги «коммунизма». Это нефтяные регионы Ханты-Мансийск, где бедных людей всего 11 процентов, и Ямало-Ненецкий округ, их там 7 процентов.

Если говорить о продолжительности жизни, то российские мужчины доживают в среднем до 58 лет, в Дагестане живут до 67, Псковской области – до 55, в Туве умирают в 49 лет. В плане долгожительства благополучные мужчины Ханты-Мансийского края похожи на дагестанцев, живут до 67 лет. У них есть хороший стимул не умирать раньше времени: рубль заставляет думать о здоровье, и местные мужчины пьют не всю неделю, а только по субботам. Очевидно, что востребованность прибавляет годы. Если ситуация обратная, население спивается, деградирует, уезжает. Пример тому – город Псков. Спасти псковчан, а заодно и жителей тысяч подобных городов и селений страны, может только возможность иметь нормальную работу и ощущение собственной нужности.

Военная реформа не нужна

Из всех социальных болезней России самая острейшая затронула наши Вооруженные Силы, считает заместитель главного редактора «Еженедельного журнала» Александр Гольц.

– Почему Путин не говорит о военной реформе? – ставит он вопрос ребром. – Потому что ему уже доложили, что реформа завершена. Но удовлетворены ли мы ее результатами? Наши генералы считают, что в Советском Союзе существовала идеальная военная система и, чтобы ее воссоздать, нужны только деньги. Начиная с 1999 года военный бюджет страны увеличился в пять раз, он составляет 500 миллиардов рублей. Но видимых улучшений не происходит, потому что военные сохраняют модель советской армии, которая давно себя изжила. Пусть ей перепадет еще 500 миллиардов, ее воссоздать нельзя. В стране уже нет прежнего количества молодых людей, готовых служить в армии. В войска набирают из наиболее беззащитных слоев населения. Армия криминогенна: в элитной Таманской дивизии треть проходящих службу судима. Стоит ли удивляться, что нравы нашей армии не очень отличаются от тюремных. В прошлом году людьми в погонах совершено 1200 преступлений. Практически в казармах погиб целый полк. В такой армии не хотят служить не только молодые, но и офицеры.

Какая военная реформа нам нужна? Нужен профессиональный корпус сержантов, которые поддерживали бы дисциплину, исключали дедовщину в армии. Кардинально поменять систему образования офицеров, чтобы понимали профессиональную мораль. Погоны должны носить только военные, а не МЧС, железнодорожники, пожарные и так далее. Нужна перестройка военной промышленности.

А что у нас предпринято? Под военной реформой понимают сокращение Вооруженных Сил до одного миллиона человек, перевод на контрактную основу, отмену отсрочки студентам. Но профессиональный солдат должен быть подготовлен определенным способом, а будут готовить того же советского солдата, разница лишь в том, что ему будут платить.

Военная реформа не интересна никому. Элита знает, что их сыновья не пойдут служить. Руководству эта реформа не принесет никаких дивидендов. Она поссорит его с офицерским составом, это единственная сила, чьим мнением верховная власть дорожит.

Между тем настроение россиян – на подъеме, говорит Алексей Левинсон, начальник отдела социокультурных исследований аналитического «Левада-центра». Сегодня 65-75 процентов людей одобряют политику Путина, 15 – нет. 42 процента верят, что Путин наведет порядок в стране, 58 – надеются, что он выведет Россию из кризиса. При этом складывается феноменальная ситуация: при изучении общественного мнения на вопрос, одобряют ли экономическую или социальную политику в стране, подавляющее большинство отвечает «нет». Получается, суп невкусный, компот невкусный, но готовит хозяйка хорошо, заключил Левинсон.