Отголоски 80-х докатились и до дома, в котором я живу.

В прошлую субботу в нашем подъезде была свадьба.

Я понял это, когда спустился вниз и, выйдя из лифта на первом этаже, увидел наклеенные на пол бумажные разноцветные сердечки. Они вели к первой двери слева в трехкомнатную квартиру. Надо же! А я думал, что дети там еще маленькие, оказывается, ктото из них уже вырос. Выросла девушка, сердечки, насколько я понимаю, наклеены для жениха чтобы не ошибся дверью. И подъездом тоже: на любезно смонтированной управляющей компанией слева от входа в него доске объявлений висел самодельный плакат с надписью: «Стой, ни с места! Здесь живет невеста!». Ясно ее подружки будут трясти из жениха за вход деньги.

Но пока кругом было тихо и ни души. Рано, видимо. Я пошел по своим делам, запланировав на обратном пути зайти к сестре.

Через два подъезда от их стояла «Газель», из которой мужчина вытаскивал деревянный крест.

Вытащив, понес в дом.

В четвертом подъезде у вас ктото умер, сказал я, поднявшись в квартиру сестры.

Откуда ты знаешь? спросила она.

Туда крест привезли.

Сестра с мужем стали гадать, кто там мог умереть. Может, Сергей? Он после инсульта, но ему, вроде, лучше, на улицу выходит.

Хотя последние дни его не видно…

Сестра позвонила в четвертый подъезд своей подруге и спросила, что у них произошло. Выяснилось, что крест привезли для молодого человека одноклассника старшего сестриного сына. От чего он умер, неизвестно. Парень закончил в Ульяновске университет, приличной работы не нашел и кудато уехал. То ли в Москву, то ли на север, работать вахтовым методом. За телом рано утром ушла машина.

Убили, наверное, сказала сестра, что ещето могло случиться 24 года, высокий, здоровый. Вот времято пришло, и как теперь родителям жить дальше…

Сестриной подруге рассказывать о несчастье соседей по подъезду было, наверное, нелегко: ее собственный сын с женой, примерно этого же возраста, уже год как в Москве. Зарабатывают деньги. Ребенка, которому доходит два года, бросили на «предков». Сама подруга сестры торгуют с мужем на рынке, внука оставляют часто на младшего сына, то есть на дядю малыша. На днях ребенок гдето простудился, температурил. Теперь его дядя, парень лет 18ти, категорически отказывается с ним сидеть и гулять.

Матери говорит, что у пацана есть родители пусть они и растят. Но малыш знает их уже только теоретически, и это, вероятно, новое явление в Ульяновске, когда дети растут без мам и пап, хотя те живы и здоровы, но месяцами отсутствуют. Такое своеобразное сиротство.

Когда я вернулся домой, в нашем подъезде было уже тихо.

Сердечки были на месте, затоптанные ногами и поблекшие. Около 11 ночи тишина взорвалась вдруг громким гулом толпы и криками: «Горько! Горько!». Откуда все это доносилось, определить было трудно. Может, из столовой детского сада, что рядом с домом ее по выходным иногда арендуют под застолья; а может, из брезентового кафе на другой стороне проспекта, там гульбеж каждый вечер. С фейерверками, как правило.