Ульяновские судьи больше не играют в футбол с прокурорами и адвокатами. С некоторых пор судьи считают неэтичным проводить досуг с потенциальными участниками процессов.

Спортивную тему затронул пред­седатель Совета судей Ульяновской области Павел Маслюков на между­народной конференции «Современ­ные аспекты отправления правосудия в России и США», которая состоялась 12 мая в УлГУ (конференция была организована руководством амери­канской программы «Открытый мир» совместно с областным судом). Су­дейской этике был посвящен один из «круглых столов». В ходе дискуссии председатель гражданской коллегии суда штата Оклахома Дуглас Габбарт повеселил собравшихся рассказом о том, за что американских судей ли­шают полномочий. В большинстве случаев это связано не с коррупцией, сказал он, а с нарушением профес­сионального кодекса поведения. На­пример, один эксцентричный судья клал на стол пистолет и наставлял его на свидетеля, когда не получал отве­та на вопрос; он же отправил за ре­шетку судебного пристава за то, что тот во время заседания жевал жвач­ку. Другого судью «сослали» в отстав­ку за то, что он склонял присяжных к определенному вердикту; третий по­становил лишить женщину родитель­ских прав, не выслушав ее; четвер­тый по непонятной причине хотел иметь ключи от всех помещений в здании суда, за что и поплатился. Самый смешной случай – когда су­дья использовал прямо во время за­седаний некий прибор для получе­ния сексуального удовлетворения.

Конечно, это исключения, пото­му что в целом американские судьи щепетильны в вопросах этики: ко­декс поведения предписывает им из­бегать не предвзятости даже, а лю­бых поступков, создающих одно лишь впечатление предвзятости. (Кстати, в США судьям есть что те­рять: их пожизненная пенсия равня­ется их жалованью.) В частности, по­этому, как рассказал другой американский участник конференции, фе­деральный окружной судья из Оклахомы Стивен Фрайот, в процес­се с участием присяжных судья ред­ко задает вопросы, стремясь выпол­нять роль «чистого» арбитра.

На конференции в УлГУ принци­пу состязательности был посвящен отдельный «круглый стол». Судья Ульяновского областного суда Алек­сандр Самородов напомнил собрав­шимся, каким был дореформенный суд «советского» образца. Тогда су­дья, по его словам, играл первую скрипку в процессе: сам вызывал свидетелей, назначал экспертизы, работал за орган обвинения, возвра­щал дело на доследование. Сегодня вердикт в гораздо большей степени зависит от активности состязающих­ся в процессе сторон, а если сам судья проявляет чрезмерную актив­ность, его могут обвинить в предвзя­тости, сказал Самородов.

С этим мнением перекликалось выступление другого областного су­дьи Юрия Жаднова. «Старый УПК заставлял нас искать истину, а не разрешать конфликт, – сказал он. -Мы думали, что новый УПК облегчит нам жизнь: пускай стороны спорят, а наше дело – дать оценку. Но давать оценку стало труднее». Например, потому, что результат экспертизы почти всегда зависит от организации, которая ее проводит: разные экспер­ты приходят к противоположным выводам. Раньше судья был органи­затором следствия, но роль непред­взятого арбитра, по мнению Жадно­ва, требует от судьи большего про­фессионализма.

Судья Жаднов был одним из тех, кто познакомился с работой амери­канского суда благодаря программе «Открытый мир». В интервью «СК» он сказал, что в американской системе много положительных моментов, но переносить заокеанский опыт на нашу почву вряд ли уместно: «Мне не нравится их прецедентное право, мне кажется, наше кодифицирован­ное право эффективнее. В прецеден­тном праве непрофессионал не раз­берется без квалифицированного адвоката. Но когда рядовой обыва­тель понимает, о чем идет речь на процессе, – я считаю, это хорошо».

Темы состязательности процесса и судейской этики взаимосвязаны и дополняют друг друга. Статьи УПК о полноте и непосредственности ис­следования материалов, об их при­менимости и так далее – не только требования закона, но и долг чести. Судя по выступлениям ульяновских судей, с этикой у них все более-ме­нее нормально. Были случаи зло­употребления алкоголем, но в целом все в порядке. По словам Павла Маслюкова, статус судей поднят вы­соко, как и планка требований к ним, и ульяновские судьи им соот­ветствуют. С тех пор, как появился судебный департамент, занимаю­щийся материальным обеспечением судов, мы не зависим от исполни­тельной власти, сказал Маслюков, уточнив: «Каждый зависим в меру своей испорченности».

С Маслюковым, наверное, мог бы поспорить бывший депутат Законода­тельного Собрания Владимир Аладин. Его сняли с выборов в ЗСО из-за не­достоверных подписей. Аладин при­вел в суд несколько десятков чело­век, чьи подписи были забракованы экспертом УВД, и эти люди готовы были подтвердить: да, подпись моя. Но суд отказался их допросить, говорит Аладин. Пятном на ульяновс­ком суде лежит дело «Гринберг про­тив РФ». Наш земляк, «тот самый» Исаак Гринберг, пострадал от отече­ственного правосудия, оштрафовав­шего его за одну фразу – «ни стыда ни совести» – в газетной заметке. Фраза была адресована бывшему губернатору Владимиру Шаманову. Районный, а затем и областной суд посчитали это выражение недосто­верной информацией, порочащей честь и достоинство истца. Европейский суд по правам чело­века указал, что нацио­нальному правосудию надо отличать информа­цию от мнения, на кото­рое имеет право каждый человек, и подтвердил право журналиста Грин­берга высказывать мнение (закреп­ленное, кстати, не только междуна­родной конвенцией, но и статьей 29 Конституции РФ). Гринберг до сих пор недоумевает: почему не дисквалифи­цирован судья, не сумевший разоб­раться в таком наипростейшем деле и тем самым подорвавший авторитет России? Можно вспомнить не один процесс о защите чести и достоинства крайне обидчивых губернаторов, не­избежно и предсказуемо проигран­ный местными СМИ – не потому, что журналисты были лживые или негра­мотные, а потому что такова была устоявшаяся практика (Сергею Моро­зову, кстати, честь делает то, что он с прессой не судится вовсе).

Негласная практика, склоняющая решения судов в пользу власти, ни­куда не делась, стоит лишь проана­лизировать громкие процессы против лидеров оппозиции, правозащитни­ков или опальных олигархов. И то, что судьи получают зарплату из фе­дерального бюджета, равно как и бумагу, скрепки и компьютеры, ре­шающей роли не сыграло. Российс­кие судьи, даже имеющие опыт и высокую квалификацию, пока толь­ко, вероятно, ищут себя в реформи­рованной постперестроечной системе правосудия, и этот процесс займет, может быть, не один десяток лет. Многое будет зависеть от большой политики и экономики, от стратегии развития России, от состояния демок­ратии в стране. А пообщаться с аме­риканскими коллегами в любом слу­чае не вредно, даже если их опыт не ложится на отечественную почву. Профессиональная дискуссия, завя­завшаяся на конференции судей в Ульяновске, должна помочь им точ­нее определить свое место в отече­ственной правовой системе.