Колдовство, знахарство, сглаз, оборотничество, странные места и потусторонние силы – всё это было и остаётся принадлежностью любого города, села, района и даже отдельно взятого двора или дома. Стоит разговорить местных жителей, и вы обязательно услышите много интересного.

ДОСТАЛА!
Да, истории про привидения, разные загадочные явления и фигуры до удивления однотипны в самых разных городах и даже странах. Это – жертвы несчастных случаев и преступлений, чужого коварства и безответной любви, самоубийцы, а ещё ведьмы и колдуны, которые даже за гробом не могут успокоиться и пытаются всячески вредить добропорядочным гражданам.

Например, в Симбирске-Ульяновске, на улице 12 Сентября, которая раньше звалась улицей Сызранской, в августе 1924 года “нечистая сила” стала донимать квартиранта дома №16, водовоза Кошелева. Пять вечеров кряду страшный стук, скрип, грохот и крики раздавались над его комнатой. На шестой вечер насмерть перепуганный бедолага, в одних кальсонах, выбежал на улицу, созывая на помощь соседей и милицию. Стражи порядка не сплоховали. “Домовым” оказалась 14-летняя гражданка Евплова, нанятая домовладелицей, чтобы выжить не угодившего ей квартиранта!..

КТО ЗДЕСЬ?
Часто за такими городскими и сельскими мифами и легендами стоят реальные ситуации и реальные люди, как, например, с Маришкиным прудом, который с конца XVII и до конца XIX века плескал свои воды в Симбирске, на месте пересечения нынешних улиц Федерации и Орлова. В этом пруду, по преданию, утопилась красавица-вдова Маришка, после того как её бросил любовник-ямщик, не то Ванька, не то Васька Кучерявый. После смерти Маришка в виде русалки стала являться своему раскаявшемуся возлюбленному, пока не сманила его за собою в пруд.

Замечательно, что даже серьёзные историки не имеют ничего против реального существования Маришки, жившей в Симбирске в первые десятилетия после его основания в 1648 году. Маришками, Ивашками, Машками, Степашками, без учёта возраста, до самого начала XVIII века называли людей незнатных, мещан и крестьян, и именно такие простые люди жили здесь, на далёкой городской окраине (а теперь -это уже центр города!).

Оживающие исторические персонажи “водятся” в некоторых из многочисленных ульяновских музеев. Говорят, что в Квартире-музее Ульяновых, двухэтажном деревянном домике рядом с Мемориалом, на Венце, периодически проявляется призрак отца Вождя мирового пролетариата В.И. Ульянова-Ленина, симбирского педагога Ильи Николаевича Ульянова. В окнах закрытого на ночь и сданного на сигнализацию здания можно видеть тусклый свет, словно бы кто-то мерит этажи с подсвечником в руках, временами задерживаясь то в одной, то в другой комнате…

А в музее “Симбирская чувашская школа”, неподалёку от берега Свияги, разгуливает её основатель, друг и сподвижник И.Н. Ульянова, чувашский просветитель Иван Яковлевич Яковлев. Под тяжёлыми шагами привидения – оказывается, и так бывает! – мерно скрипят половицы, Вообще, местность у реки Свияги на протяжении многих столетий считалась одним из самых насыщенных разными загадочными и пугающими явлениями мест губернского города Симбирска. На реке был пруд, образованный мельничной плотиной – по стародавним поверьям, любимое место для обитания чертей, русалок и прочей нежити. Кроме мельницы-ровесницы города, у свияжских берегов располагались кузницы, а мельники и кузнецы всегда считались людьми, “знавшимися” с нечистью. К реке тянулись мрачные, длинные и глубокие овраги, реки Симбирки и Соловьев, в котором когда-то хоронили самоубийц и утопленников.

Рассказывали, что в 1840-е годы в Симбирске покончил с собой, не выдержав измены жены, один золотых и серебряных дел мастер. Его зарыли на краю Соловьева оврага, а через несколько лет оползень разрушил могилу, выбросив кости бедолаги. Узнав об этом, приятели-ювелиры взяли череп покойника и сделали из него драгоценную чашу, которую отослали съехавшей в Москву изменщице-жене. Приложившись к кубку, женщина и её полюбовник сошли с ума.

Впрочем, симбирские жители не только тряслись от ужаса, слыша о призраках и привидениях. Их присутствие, считалось в народе, указывает на то, что в этих местах зарыты сокровища, которые призраки, быть может, как раз приставлены охранять. А поскольку в Симбирске и его окрестностях не раз находили настоящие клады, то и здесь предприимчивые люди старались не упустить своего.

СТЕРЕГУТ СОКРОВИЩА
Искать клады надо было умеючи, не просто знать место, где он зарыт или “показывается”, но ещё и соблюсти кучу самых разных ритуалов: с какой ноги подойти, с какой руки копать, о чём думать, куда смотреть, какие твердить про себя или вслух молитвы и заговоры. Кладокоп был обязан быть щедрым, даже в мыслях ни на минуту не допуская “зажать” хоть пятак от приятелей. На случай явления “охранников”-призраков рекомендовалось иметь в кармане освящённое на Пасху яйцо; стоит достать его и предложить привидению похристосоваться, как то тотчас исчезнет!..

Чтобы взять клад наверняка, следовало обращаться к колдунам или знахарям, самым сильным из них, так называемым “докам”. У них была своя метода, “чёрные” книги и заговоры, при помощи которых можно было “вытянуть” почти любой заговорённый клад. Кстати, около середины XIX века симбирские колдуны считались одними из самых конкурентоспособных в России.

ЗА ПОМОЩЬЮ К КОЛДУНАМ
Колдунам приписывалась способность оборотничества. Чтобы “обернуться” (или сделаться, обратиться) козой, овцой, свиньёй, лошадью или собакой, колдун или ведьма должны были кувыркнуться через двенадцать или семнадцать ножей, разложенных особым образом – причём, все эти ножи обязательно надо было украсть! Для очень скромного мещанского или крестьянского быта пропажа ножа оказывалась внушительной потерей, заставлявшей население ещё сильнее не любить тех, кто знался с нечистью.

На волжском склоне, за “старой литейкой” моторного завода, есть ещё одна любопытная, краснокирпичная руина, заставляющая вспомнить о развалинах древних средневековых замков. Это руины дома, принадлежавшего в XIX столетии симбирским дворянам Москвитиновым. При нём рос Москвитинов сад, место, считавшееся между симбирянами мрачным и загадочным. Именно здесь отчего-то чаще всего “мелькали” симбирские оборотни.

Рассказывали, что однажды барский истопник, прогуливаясь по саду, вдруг увидел невесть откуда взявшегося козлёнка, который подбежал к нему. Мужик взял животное на плечи, стал гладить его, приговаривая: “Бяшка, бяшка!” И вдруг козлёнок заблеял в ответ человеческим голосом, передразнивая истопника: “Бяшка, бяшка!” Со всей мочи, схватив козлёнка за задние ноги, истопник ударил его об землю, а тому – ничего! Только отбежал чуть в сторону и продолжает своё: “Бяшка, бяшка!” От страха с истопником случился удар, от которого он вскоре и скончался.

В том, чтобы до смерти напугать, навредить, а ещё проникнуть незаметным образом туда, куда не приглашали, подслушать разговор, выведать информацию (человек не скрывается особо, когда рядом с ним бессловесные твари) и состоял основной смысл оборотничества. К колдовству и заговорам частенько прибегали всякие лихие люди, у которых при задержании, вместе с кистенями, ножами и топорами, полиция изымала рукописные заговорные тетрадки с заговорами “от всякой, порчи, смерти и от всякого зла”, от излишней болтовни при допросе. Или такой вот, “от собак заговор”:

“Матушка Владычица Пресвятая Богородица! Заговариваюся раб имярек Божий ни своим словом, а Матушки Владычицы Пресвятой Богородицы ото пса слепого. Родился пес слеп, легкий, при доме раба имярек лежит слеп, не лает и нем. Я хожу супротив ветру и с по ветру. Мое слово сквозь забор отбейся от слепого. Родился пес слепой, легкий, нем и не лает, без зубов. Аминь. 3 раза”.

Кстати, в Российской Империи колдовство было уголовно наказуемым занятием. Более того, мирской сход, собрание взрослых мужиков того или иного села, имел право выселить колдуна или знахаря за пределы своего населённого пункта, даже без судебного приговора, в превентивном порядке: “От всего общества рапортуем …, что села Лобаскино крестьянин Федор Иванов Мякинин хвалится нехорошими делами, то есть колдовством, и на него выкликают беснующие люди село она го… Обществу такой человек не надобен и от него отказываемся”.

Но ещё чаще колдуны и ведьмы или считавшиеся таковыми становились жертвами самосуда. Их жестоко избивали, иногда до смерти, топили в реках, силой заставляли поедать обнаруженные в их домах “коренья, камни и снадобья”. Расправы носили массовый характер -крестьяне, вполне резонно, рассчитывали, что “всё село” из-за одной ведьмы на каторгу не сошлют.

Ермил ЗАДОРИН