Говорят, большое лучше видится на расстоянии, поэтому полезно путешествовать. Издали лучше видится и родина. Я часто езжу на свою малую родину, в город Белгород. Однажды, когда возвращался домой, моим попутчиком по купе оказалась одна симпатичная особа. Ее история была ровно обратная моей: она давно работает в Белгороде, стала там «своей», но часто посещает свою малую родину, Ульяновск, где жила когда-то в Засвияжье.

Я представился – журналист. Разговорились, стали сравнивать наши оба по-своему родные города. В общем, сошлись во мнениях. Страна одна и проблемы те же, везде молодежь уезжает в столицы и заграницы, но меня поразила одна ее фраза. «У нас, в Ульяновске, народ не такой, как в Белгороде. Прессу, интернет так и вовсе сравнивать нельзя. У нас какая-то злость, даже по мелочам, проскальзывает зачастую, а в Белгороде все мягче и добрее, и люди, и пресса».

Для меня это стало тогда открытием. Я в Белгород давно уже езжу как на европейский курорт, где я к тому же дорогой гость, и мало вникаю в общественную жизнь. Да, люди там мягче, так ведь и климат мягче! Я принимал это как данность, а теперь задумался: достаточное ли это, по большому счету, объяснение? К слову, Белгород – тоже областной центр, около 500 тыс. жителей, но по благоустройству на порядок выше, выше даже Самары, где я тоже бывал. Он не раз удостаивался звания одного из лучших городов России. Этому есть вполне прозаическое экономическое объяснение. Но Ульяновск / Симбирск все-таки более историчен и красив – ведь он стоит на Волге! Одно это чего стоит!

У каждого города, конечно же, свой неповторимый менталитет, который формирует и городская среда: насколько она комфортна, продумана, удобна. Но также и география, и климат, и история; и вряд ли этот менталитет так уж сильно зависит от одного из этих факторов.

Страсть и покой

И вот недавно, перечитывая историка Л.Н.Гумилева, я вдруг понял: менталитет народа вовсе не зависит от благоустройства его жизни, наоборот, благоустройство жизни народа зависит от его менталитета – это одно из основных положений у Гумилева. Тогда легко найти объяснение и нашему иногда брутальному, а иногда обломовскому менталитету. В основании этнической концепция Гумилева лежит идея пассионарности, если хорошо вдуматься в нее, то бросается в глаза, что наш Ульяновск / Симбирск – это город-пассионарий.

Пассионарность (от лат. passio – страсть) – психическое и социальное сверхнапряжение. Пассионарии обладают повышенной тягой к активному действию, достижению какой-то конкретной цели, даже если она достаточно иллюзорна. С другой стороны, сверхнапряжение может привести к депрессии, к субпассионарности – вот вам и обломовская тяга к покою.

Уже с позапрошлого века Симбирск генерирует России пассионариев мирового и всероссийского уровня: Карамзин, Гончаров, Ленин, Керенский – это самые большие имена. Еще больше стоящих следом за ними: Языков, Минаев, Пластов и многие-многие другие. Все они делали свои карьеры в столицах, в Европе, но родились то они у нас! Какой еще губернский город России может похвастать таким созвездием великих имен?

В чем тут дело? Может быть, в пассионарном толчке, или толчках, которыми Бог почему-то одаривает нашу землю. А может быть, как утверждал краевед Аржанцев, мы находимся в «земном раю»? По Библии, это земля между двух рек, текущих в противоположных направлениях, а ведь наш город находится именно между двух таких рек: Волги и Свияги.

Этот пассионарный процесс, видимо, продолжается, отсюда и наши феноменальные явления, когда олимпийское обломовское спокойствие вдруг прорывается по-настоящему «сумасшедшими» проектами: то «авиационной столицей», то нанотехнологическим кластером, то струнным транспортом и дирижаблями, и т.д. Одними пиар-аппетитами власти такие вещи объяснить все-таки трудно.

Культурная столица

Пассионарный город, по Гумилеву, – это кипящий котел страстей, пусть даже порой и на пустом месте, в сравнении с тихими субпассионарными городами. Какой здесь может быть порядок? Только относительный. И это, конечно, причина для возмущения многих наших общественников – пассионариев. И ведь они правы: улицы разбиты, тротуаров пристойных почти нет, памятники культуры застыли в вековом ожидании реинкарнации – и вот на таком фоне нам вдруг предлагается стать «культурной столицей Европы»!

О чем тут говорить: сумасшествие какое-то, например, в сравнении с той же Самарой, которая почему-то совсем не хочет становиться никакой культурной столицей. Вот именно: благоразумная Самара не хочет лишних хлопот, а пассионарному Ульяновску / Симбирску их как раз не достает.

Конечно, очень может быть, что провалимся, но наша власть тоже пассионарна и идет напролом, взывает: прорвемся! И ведь действительно можем прорваться: станем этой самой «культурной столицей Европы», как уже стали «культурной столицей СНГ». И все искусства «в гости будут к нам, и запируем на просторе!» И поднимем город…

Пассионарии по мелочам часто в проигрыше, но в большом им везет. Дантон почему-то утверждал: «Для того чтобы победить, нужна смелость, смелость и еще раз смелость!» И, добавим, достаточное количество пассионариев, разделяющих эту идею, согласно исторической концепции Л.Н.Гумилева.

Виктор Каменев