На прошлой неделе мы ставили вопрос невыполнения властью заявлений по ремонту детской библиотеки им С.Т.Аксакова. На реставрацию объекта экс-губернатор Сергей Морозов планировал выделение 300 млн рублей. После представленных проектов архитекторы пытались спасти здание от участи соседнего Дома пионеров, где стеклянные панорамные окна замуровали вентфасадом. В Ульяновск даже пригласили московского эксперта, но, как выяснилось, поздно: правительство уже провело свою госэкспертизу, в которой “специалист” из Оренбурга заочно постановил: здание “некрасивое”. Сейчас по факту нет ничего: ни обещанной реставрации, ни включения здания в реестр выявленных объектов культурного наследия. Здание деградирует на глазах: после нашей публикации проход в сквер перегородили сигнальной лентой.

Хронология событий вокруг библиотеки вкратце сложилась  так: разговоры о ремонте объекта открыто велись с 2017 года. До 2018 года бывший губернатор Сергей Морозов анонсировал выделение 300 млн рублей. Первый этап работ на 5 млн рублей  планировалось начать в том же году осенью, а после окончания отопительного сезона в 2019-м – продолжить основной объем (294 млн рублей). Разработкой ПСД по ремонту библиотеки занималось ООО “УЛЬЯНОВСКГРАЖДАНПРОЕКТ”.  Когда общественности представили будущий дизайн-проект, возмутились архитекторы. В мае 2018 года в Управление государственной охраны объектов культурного наследия Ульяновской области  поступило обращение от  областной общественной организации “Союза архитекторов России” о включении здания библиотеки им. Аксакова в список объектов, обладающих признаками объектами культурного наследия. По мнению заявителей, здание является архитектурным памятником советского модернизма и его необходимо сохранить.

1 октября занимающий пост и.о. председателя правительства Андрей Тюрин подписал распоряжение о включении библиотеки им. С.Т.Аксакова в перечень выявленных объектов культурного наследия (ОКН).

Параллельно ульяновские архитекторы для проведения экспертизы приглашают в Ульяновск московского специалиста и проводят ему экскурсию по библиотеке. Как выяснилось на месте – зря, было уже поздно. В ноябре 2018 года правительство региона кулуарно заказало собственную историко-культурную  экспертизу “в целях обоснования целесообразности включения здания в единый реестр ОКН”. Экспертиза, естественно, оказалась отрицательная, никто дополнительные обязательства по поддержке (в перспективе) целого комплекса зданий в подобающем состоянии брать на себя не хотел. Специалист из Оренбурга заочно, посмотрев фотографии в сети, просто признал библиотеку “некрасивой”. Объект из реестра исключили. 

 

Заключения эксперта – архитектора Станислава Смирнова, можно буквально растащить на цитаты. Было бы смешно, если бы этот откровенный бред не стал основанием для бездействия власти в части сохранения здания:

– “Рассматриваемый в экспертизе Объект является далеко не лучшим образцом «со­ветского модернизма». По своим формам и ценностным характеристикам Объект не имеет ничего общего с историческими зданиями. Следовательно, не имеет историко-культурной ценности”.

– “К сожалению, рассматриваемый в экспертизе Объект не относится к впечатляю­щим памятникам советской архитектуры XX века, которые могут вызвать у будущих по­колений чувство восхищения перед гением своих великих предков”.

– “Фасады Объекта со всех сторон остеклены алюминиевыми витражами. Сплошное остекление фасадов, а также простая решётчатая структура, образованная вертикальными и горизонтальными алюминиевыми профилями, не свойственно историческим зданиям. Следовательно, фасады Объекта не имеют историко-культурной ценности”.

– “Объект расположен на сложном рельефе, понижающемся от улицы Минаева, от­ чего создаётся впечатление, что здание Объекта «вросло в землю». Чтобы исправить это впечатление, архитекторы предусмотрели обустройство Объекта наружными террасами, площадками, пандусами и лестницами. Получилось не совсем удачно, здание Объекта всё равно «сидит в яме».

– “Архитектура Объекта не отличается красотой, традиционно присущей памятни­кам объектам культурного наследия” .

Про витражи:

– “В зданиях представителей «модернизма» Мис ван дер Роэ или Эро Сааринена вос­хищает высокое качество навесных стен, выполненных из стекла и алюминиевых профи­лей. В морально и физически устаревших витражах Объекта нет красоты. Витражи Объ­екта не имеют историко-культурной ценности”.

Про барельеф:

– “Огромный бронзовый барельеф «Познание мира» на главном фасаде Объекта со­хранился. Определение художественных достоинств этого произведения монументально-декоративного искусства выходит за рамки компетенции эксперта” <…> Под барельефом находится тамбур главного входа и козырёк над ним. Формы и пропорции этих элементов главного фасада далеки от совершенства. Историко-культурной ценности не представля­ют”.

И в заключение:

“Здание Объекта не имеет ясно выраженного архитектурного образа библиотеки. С первого взгляда никогда не скажешь, что это – библиотека для детей и юношества, пре­стижный и значимый для города объект культуры и искусства. В 1970-е годы в подобной «стеклянной коробке» вполне можно было разместить: Дом бытовых услуг, райком КПСС, редакцию газеты или журнала, Общество охотников и рыболовов и прочие объек­ты, далёкие от высокого назначения библиотеки для детей и юношества”.

В Управлении по охране объектов культурного наследия администрации губернатора Ульяновской области уточнили, что решение о внесении/исключении объекта из реестра выявленных ОКН можно оспорить, только имея на руках другую экспертизу. Заместитель руководителя ведомства Евгений Сизоненко рассказывает, что на его памяти “никто никогда не доходил  до заказа еще одной экспертизы – это деньги”. Если сейчас пытаться ставить объект на учет, сначала нужно написать заявление о выявленном ОКН, только потом заказывать экспертизу. А включение объекта в реестр выявленных ОКН означает перекраивание смет, ПСД и дополнительные весомые обременения.

Отдельно запросили Минкульт о судьбе 300 млн рублей, которые должны были выделить на ремонт библиотеки. В день подготовки материала в ведомстве предоставить ответ не смогли, при получении опубликуем его отдельно. Пока нам в редакцию продолжают поступать письма о плачевном состоянии библиотеки: рассказывают про вертикальную трещину вдоль служебной лестницы; свисающую и уже выпавшую потолочную плитку в читальном зале фактически над зрительскими стульями; отсутствие эвакуационной лестницы,  доступности для инвалидов (есть пандус и кнопка, но дальше фойе инвалиды, дети-инвалиды проехать не смогут, в туалет сходить негде), температура в помещении электронного читального зала и галереи поднимается до 32-35 градусов.