И вот пришел какой-то Салихов…

«Я окончательно убедился, что создана система, которая принимает решения вопреки доказательствам и законодательству, чтобы любой ценой оставлять в силе решения судов первой инстанции… Жизнь, здоровье, сломанные судьбы, потеря людьми жилья для этой системы ничего не значат», – это строки из заявления, направленного на имя прокурора Ульяновской области Валерия Малышева. Его автор, Рафаэль Фетхетдинов, считает, что выстрадал свое «открытие» в течение почти двухлетней судебной тяжбы.

Чтобы вполне понять сегодняшнее настроение этого человека, нужны некоторые пояснения. Рафаэль – простой человек, по профессии строитель. Еще два года назад он о судах знал только понаслышке, не понимал, чем исковое заявление отличается от обычного, и был убежден, что если ты прав, то это и доказывать не надо: докапываться до истины – дело тех, кто стоит на страже закона. Приблизительно с таким багажом представлений в апреле 2003 года Фетхетдинов и отправился на заседание суда Ленинского района, предысторию которого надо рассказать хотя бы вкратце.

В 1990 году Рафаэль поступил на работу в ОАО «Домостроитель», а точнее – на завод КПД-2, который был его структурным подразделением. Получил место в общежитии в доме по улице 40 лет Победы, 26. Впоследствии с этого дома был снят статус общежития, а проживающим там начали выдавать ордера. Рафаэль и еще четверо его соседей-холостяков, в конце концов, тоже получили ордер на квартиру №25. А год спустя каждому из них пришло сообщение из Ленинского суда о том, что готовится дело к судебному разбирательству по исковому заявлению некого Салихова, который якобы в их квартире зарегистрирован еще с 2001 года, а теперь решил получить ордер на комнату, в которой живет. Никто из жильцов квартиры №25 до той поры о существовании какого-то Салихова даже не подозревал, говорит Рафаэль. Мужчины решили противостоять этой ситуации все они, невзирая на грошовые заработки, проработали на стройке от шести до шестнадцати лет в надежде получить когда-нибудь свое жилье, а в итоге получили по несколько метров на брата. Отдавать часть своей территории неизвестно откуда взявшемуся конкуренту они не собирались.

В суде интересы Салихова представляли адвокат и заместитель гендиректора по жилью ОАО «Домостроитель». Они упирали на то, что комната в указанной квартире их подопечному была предоставлена как каменщику, работавшему в ОАО «Домостроитель» без малого два года назад. На то, дескать, есть решение профкома и администрации предприятия. Оппозиция, видимо, смогла дать убедительный отпор, и на третьем судебном заседании адвокат и замдиректора признались, что Салихов в ОАО «Домостроитель» никогда не работал, а на спорные квадратные метры с боем вселился только после того, как началось слушание дела по его иску. По новой версии, Салихову было предоставлено общежитие согласно ходатайству от железной дороги. Так или иначе, но признание в том, что суду была предоставлена заведомо ложная информация, прозвучало, и жильцы квартиры №25 сочли его равнозначным победе. На деле все сложилось иначе: судья Бабойдо иск Салихова поддержала, и в результате вынесенного ею решения он получил ордер на комнату в спорной квартире в 11,34 кв.м. Как раз на ту, в которой жил Рафаэль Фетхетдинов.

Рафаэль и его соседи изначально не сомневались, что история передела квадратных метров была с душком, все дальнейшие события только подтверждали это.

Отвоевавший территорию Салихов скоро произвел обмен, а новый жилец появился в сопровождении тех же сотрудниц риэлторской конторы, которые прежде крутились вокруг Салихова. По поведению этих предприимчивых дам было похоже, что они профессионально пасут жилье, которое раньше имело статус общежития и в котором живут холостяки.

Все просто: такие жильцы по закону – владельцы койко-мест, а не конкретных комнат. Значит, если в холостяцкую квартиру провести «своего» и через суд узаконить за ним комнату, то потом ею можно распорядиться как заблагорассудится. Вопрос о том, как к этому проекту отнесется этот самый «свой», отпадал. «Свой» изначально предполагался нищим, обездоленным, легко управляемым таким и был Салихов (он, кстати, исчез в неизвестном направлении; по адресу, куда он якобы обменялся, его никто даже не видел). Правда, реализовать эту схему без участия лица, отвечающего за распределение жилья на «Домостроителе», было невозможно. Прописать задним числом «своего» мог только он. Доказательством того, что дамы-риэлторши и заместитель гендиректора по жилью достигли взаимности, по мнению Рафаэля и его соседей, было выступление последнего на суде. Уяснив для себя эту схему, жильцы квартиры №25 поначалу даже не сомневались, что ей будет дана соответствующая правовая оценка. Рафаэль Фетхетдинов говорит, что на первое судебное заседание он шел в полной уверенности, что все легко разрешится. Раз ве сложно доказать, что человек никогда не жил в конкретной квартире и никогда не работал на конкретном предприятии?! Теперь Рафаэль знает, насколько он был тогда наивен и неподготовлен. Решение судьи Ленинского райсуда оппоненты Салихова пытались опротестовать в облсуде. Безуспешно – сама процедура рассмотрения дела вышестоящей инстанцией им показалась совершенно формальной. Сообразив, где были допущены промахи, Рафаэль Фетхетдинов позже получил на руки самые важные, на его взгляд, доказательства противозаконности произошедшего. А именно официально заверенные справки о том, что Салихов, по решению суда ставший единственным в их квартире обладателем ордера на отдельную комнату, не работал ни в ОАО «Домостроитель», ни на Куйбышевской железной дороге, а значит, на место в общежитии не мог даже претендовать… Казалось бы, дальше должно последовать полное разоблачение плана по незаконному внедрению «своего» на чужую жилплощадь со всеми вытекающими последствиями. Ничего подобного, говорит Рафаэль, разоблачающие документы суд теперь не принимает к сведению. Прошлой весной он обратился в Засвияжский районный суд с иском о признании недействительным решения администрации и профкома ОАО «Домостроитель» о выделении Салихову места в квартире №25 по улице 40 лет Победы, 26.

Судья Липендина Фетхетдинову в удовлетворении иска отказала на том основании, что по закону именно профком и администрация предприятия имеют право предоставлять места в общежитии своим работникам.

Доказательства того, что Салихов не работал ни в ОАО «Домостроитель», ни на железной дороге и что не было никакого ходатайства о предоставлении ему места в общежитии, судья не приняла, сославшись на то, что все эти обстоятельства рассматривались в Ленинском суде и оспариванию не подлежат.

Пройдя за два года через суды трех районов (был процесс еще и в Заволжском суде, где было принято решение о выселении Фетхетдинова из комнаты, в которой он жил с 1996 года), Рафаэль пришел к убеждению, что работа судов направлена прежде всего на защиту какой-то внутренней логики своей системы. Люди перед ней оказываются беззащитными, особенно неискушенные, те, кто впервые сталкивается с машиной судопроизводства.