«Не-е, к людям жить я не пойду! Чего там хорошего?..» – так начал разговор с корреспондентом «Молодежки» Замиль Сайфуллов, единственный житель деревни Красное Озеро, которую не на любой карте и найдешь-то…

Раньше, конечно, и на картах Новомалыклинского района деревню Красное Озеро отмечали, и в разных там отчетах квартальных. Здесь работали два магазина, школа и даже свой клуб. Жило в деревне порядка тысячи человек, занимавшихся, в основном, валкой леса. Еще в войну отсюда возили на быках огромные стволы. Возили в Новочеремшанск -на сортировку. Кстати, Новочеремшанск – самый близкий к Красному Озеру населенный пункт – расположен от него в пяти километрах. Так что, отправляясь в гости к Замилю, мне пришлось пешком отмахать 10 км в два конца по вдрызг раздолбанной бетонке, по которой можно проехать разве что на танке или мотоцикле, но никак не на нашей редакционной «Газели». Благо, хозяин Красного Озера был в этот день дома…

ОДНА СУКА СДОХЛА – ДРУГУЮ ЗАВЕЛ

Первым живым существом, встреченным мной во дворе дома №3 (на улице без названия), стал маленький щенок, резво выпрыгнувший откуда-то из-под крыльца. Спустя пару секунд вышел и сам Замиль. С сигаретой, в домашних тапочках. Кажется, он очень удивился незнакомому лицу. В эту глушь ходят, в основном, приятели из «Саламана» (так назывался раньше Новочеремшанск, и так по старинке называет его Замиль, – авт.) да грибники (он им хорошие места показывает). Я же не был похож ни на тех, ни на других, отчего Замиль пребывал некоторое время в легком замешательстве, впрочем, быстро закончившемся.

– Хорошая псина, как звать-то? – это я промямлил, надо же было как-то разговор начать.

– А чего ее звать! Она одна тут… и я один. Она знает меня, я – её. Она же не спрашивает у меня имя-отчество. А где пожрать – и без того знает. Так чего ж ее называть. Собака и собака. Мне ее друг подарил. У меня ведь была раньше, тоже сука. Последний раз ощенилась, а через четыре дня сдохла. Не знаю, почему… От любви, наверно. Бывало, к ней кобели прибегали из «Саламана» стаями. Как будто там сук мало. Представляешь, даже в паводок, когда овраги затопляло, так они вплавь добирались! Прям любили ее до смерти!

ДА НУ ИХ… ЭТИХ БАБ!

– А сам-то что бобылем живешь? – вырвался у меня вопрос. – Не старый ведь, всего пятьдесят три.

– Да ну их к черту, этих баб! – живо так откликнулся Замиль. – Зачем они мне! Я вот даже за всю жизнь не женился ни разу. Нет, ну, были, конечно, всякие там… Да толку от них… Приготовить я сам себе могу. У меня плита есть, баллон газовый. Чего ем? Картошку, консервы, макароны, хлеб. Мясо не беру – хранить негде. Холодильник не работает, потому что два года как деревню от электричества отрубили. Видел, чай, столбы пустые стоят? А насчет баб… не-е… не надо. У меня вон… куры есть, пять штук, мне и от них шума хватает. Да петух по утрам орет.

МОРОЗОВ? А ЧЕ, ПУСТЬ ВИСИТ – МНЕ НЕ МЕШАЕТ…

Внутри дома последнего красноозерца оказалось чисто. Я даже на секунду вспомнил инсинуацию Замиля в сторону баб, то есть женщин, которые, честно признаться, по части хозяйства тут не очень-то и требовались. Поскольку, повторюсь, дом Замиль содержит, как надо.

Стол, стулья, три кровати, столько же телевизоров (от которых, впрочем, ввиду отсутствия тока, толку никакого). На стенах – фотки родственников и… губернатора Сергея Морозова.

– А чё, – заметив мое любопытство, предвосхитил вопрос Замиль, – пусть висит. Некоторые «теминатора» вешают, а я – губернатора. Мешает, что ли? Он же стену не обвалит. Да и мужик, говорят, хороший. Я, правда, на выборы не хожу, у меня тут своя власть. Местная.

МАТЬ СЕСТРЫ УВЕЗЛИ. КУДА – НЕ ЗНАЮ

– Сестер у меня трое. Хотя… нет, одна умерла, – поправился Замиль. – А из живых две осталось – одна в Димитровграде, другая в Курумоче. Год назад они мать отсюда забрали. К себе. А вот которая и куда – не знаю. Писем не пишут. Да и некому их сюда носить. Сюда и грибники-то не все ходят.

***

Я уже говорил, что в спальне у Замиля – куча фотографий: тут все – и сестры, и мать, и отец…

– Я ведь сюда и вернулся-то на похороны отца, – вспоминает Замиль. -В восьмидесятом году. А до того – в армию ходил, а прямо из армии на Север подался, в Уренгой, дороги строить. Так вот, как отца схоронил -так тут и остался. Работал и трактористом, и сучкорубом, и вальщиком. Да и щас помаленьку подрабатываю -у частника…

ТАМ ТОЛЬКО БУХАТЬ МОЖНО, А ЖИТЬ ЛУЧШЕ ЗДЕСЬ

В «Саламан» Замиль наведывается нечасто. Так, корешей проведать да за продуктами сходить. К слову, по поводу первого у него есть собственная философия. И веет от нее какой-то безысходностью, что ли:

– Эх-х, – вздыхает «повелитель пяти кур», – да чё туда больно ходить-то! Вот я вчера вернулся. Три дня зависал. Ну и спроси меня – чего я помню?

Да ни черта не помню. Нажрался до беспамятства – и всё развлечение. Да там, в людях, только нажираться и можно. А здесь… Здесь спокойно. Я здесь живу. Сам себе хозяин. У меня и баня есть. За водой, правда, далековато пёхать. На другой конец деревни. Единственный колодец с водой остался. Как народ съехал – так и вода куда-то ушла.

– А не скучно здесь? Да и страшно, небось, по ночам?

– Скажешь – скучно?! Я, пока светло, книги читаю. Военные люблю. Про Великую Отечественную. У меня и отец воевал, ранили его там. Телевизор не люблю. Глянул вчера: там самолет упал, тут метро взорвали… А ты говоришь «страшно». Вон где страшно! А не тут. Здесь тихо, спокойно. Разве ночью лягушки заквакают с озера, так что мне лягушек-то бояться? Я лучше вот удочки отремонтирую, а то скоро «хищник» пойдет – щука там… то, сё… Ты не смотри, что Красное озеро заросло всё, тут рыба есть.

– Стало быть, не собираешься отсюда никуда?..

– Говорю же – нет! Неохота! Живу и живу: мне никто не мешает, и я – никому. Вот только, может, еще кошку заведу. У меня были всякие. Последнюю собака чужая загрызла. Да нет, не поеду я никуда. Не хочу! И книжку вот дочитать бы. А то мы тут болтаем, а солнце скоро сядет. Ну ничё, у меня солярка еще есть в запасе. Я ее в керосиновую лампу заливаю. Правда, колпак стеклянный разбил давеча. Но ! она и так горит – всё видать. Вернее, то, что надо – то видно. А что неинтересно – на то и смотреть незачем…

Алексей ПЕШКОВ