С самого рождения 3-летний житель Барыша Дима Акмурадов необычайно любил воду во всех ее проявлениях. Родня, наблюдавшая за возней шустрого мальчугана под дождем или в корыте с водой, смеялась: из парня вырастет пловец. Но, увы… Обожаемая малышом вода унесла своим течением его маленькую жизнь.

Если Бог дает -надо принимать…

Ирина Александровна и предположить не могла, что станет бабушкой в 35 лет. Когда три года назад 19-летняя дочь Люба призналась, что беременна, назад пути уже не было. Узнав об интересном положении девушки, в селе, как водится, на их дом стали поглядывать искоса. «Эх, без мужа родишь… Зачем тебе это надо, Любка? Щас ведь всякие операции делают, избавься ты от него, пока не поздно. Кому твое дитятко нужно-то будет?», -хватая на деревенских улочках за руку, шептали Любе назойливые бабки. А Ирине и вовсе всю плешь проели, уверяя, что она должна заставить дочь сделать аборт. Но Ирина отвечала: «Если Бог дает – надо принимать. Ничего, вырастим как-нибудь… Силы пока есть».

Однако, как только родня увидела розовощекого карапуза на три с половиной кило, тут же испарилась вся прежняя неуверенность: в женском обществе наконец-то появился долгожданный мужчина! Назвали малыша в честь святого Дмитрия Солунского.

Мама Люба, бабушка Ирина и прабабушка Любовь Григорьевна, живущая напротив – все попеременно нянчились с любимчиком. На радость бабулям, Дима никогда не болел. Даже гриппом.

Капризным парнишка не был, но вот шустрым и изобретательным рос необычайно, Зайдет, бывало, Ирина домой, а в микро-волновке вовсю жарятся его мягкие игрушки, а на полу – разобранный по частичкам видеоплеер. Сам же Дима сидит на кухонном столе у раковины и… моет из-под крана голову.

Одним из первых слов, которые научился лепетать Дима (кроме слов «мама» и «папа», которого он в глаза не видел), было слово «вадичка». «Вадич-ка, вадичка…», – радовался он брызгам, хлюпаясь в ушате на полу бани, куда стремглав бежал каждую субботу. Даже белье развешивал вместе с бабушкой – ждал, пока таз освободится, и прыг в него…

Вшивка-Поганка

Так называют реку Сырбарыш местные жители. Ее и рекой-то не назовешь – стоит и зимой, и летом почти не замерзающая вонючая лужа, куда жильцы выливают помои и в которой машины моют. Детей от этой грязи оберегают – не из-за глубины речки, а от инфекции подальше отводят. Улица Лермонтова, на которой живут Акмурадовы, протянулась как раз параллельно этой реке.

В ночь на 2 февраля Ирина долго не могла уснуть, хотя пришла с ночной смены сильно уставшая. В думах провела она полночи – мечтала о том, каким вырастет Дима. А утром женщина почувствовала, как кто-то водит ладошкой по ее лицу, и проснулась. Открыв глаза, увидела внука:

– Он проснулся в тот день первым и сидел на кровати напротив, рассматривал меня внимательно.

Глядел глазенками так жалобно, словно сказать что-то важное хотел. Я расцеловала его, и мы пошли с ним дрова колоть. Он ведь моим помощником был…

В садик Диму не повели – мороз крепкий ударил, да и бабушка дома была. Ирина вспоминает, что накануне беды Дима был особенно веселым – мурлыкал песенки, сам включил телевизор и стал плясать посреди зала.

К полудню мальчик стал проситься на улицу. Выбежал в коридор, накинул набекрень шапку и, набросив на плечи синюю курточку, стал ждать бабушку. Ирина одевалась в комнате. Когда она накинула дубленку и принялась обуваться, взглянув в окно, обомлела: калитка, которую она каждый день крепко-накрепко привязывала к забору плотной веревкой, да еще старательно на задвижку запирала, со скрипом моталась на ветру…

Словно прощался»

Соседи Ирины Александровны привыкли: если слышен топот маленьких ножек – значит, в их дворе оказался Дима. Бегать в гости у любимца всей округи было одним из любимых занятий. Прибежит, бывало, ножкой в калитку постучит, по дому, словно вихрь, пронесется. Без горсти конфет от соседей малыш не возвращался.

2 февраля Дима пробежался по нескольким домам, где его любили, и в каждую дверь стукнул ножкой или кулачком. Соседи открывали – а мальчугана уж и след простыл. Словно со всеми прощался…

– Видал я твоего парня – к Вшивке побег, – ответил охваченной горьким предчувствием Ирине сосед. Он работал во дворе и заметил, как скрылся из виду на спуске к Поганке знакомый синий капюшон…

По словам Ирины, дальше было все, как в тумане: сто раз, наверное, бегала она к речке -но Дима словно испарился. За два часа подоспевшие соседи и мальчишки облазили все ближайшие закоулки, обыскали все дома. Принялась за поиски сына и прибежавшая с работы Люба.

Около половины четвертого, когда уже начало смеркаться, Ирина услышала крик местных ребятишек: – Тетя Ира, а Дима в синей курточке был?..

Сердце женщины екнуло… Когда она очнулась от обморока, вокруг были милиционеры и врачи. На диване, завернутое в полотенце, лежало мокрое и холодное тело малыша. По словам медиков, мальчик, видимо, не удержался на берегу, упал в ледяную воду и мгновенно захлебнулся, Льда на реке практически не было. Течением тело ребенка отнесло на несколько десятков метров – на поверхности Поганки и заметили его возвращающиеся из школы мальчишки.

Что человек любит…

Только после смерти внука Ирине стали приходить на ум некоторые странные совпадения. Например, когда в 2004-м крестили полугодовалого Диму, священник, по обычаю отрезав прядь волос и закрутив ее в кусок воска, пустил в купель. Из пяти крестившихся в тот момент малышей, не всплыли только волосы Димы. Бабушка с мамой переглянулись: если верить суевериям – долго жить ребенку

не суждено. Но они тут же успокоились, поглядев на счастливого малыша, который и в церкви ловил ручками воду.

Примерно в том же возрасте, что и Дима, и на том же самом месте (когда-то здесь стоял деревянный мосток) едва не утонула его мать. Четырехлетнюю Любу спасло лишь то, что каким-то чудом девочка зацепилась за мостовые бортики, и вода не унесла ее. Через секунду насмерть перепугавшуюся кроху схватила мать, стиравшая неподалеку белье. С тех пор Ирина Александровна старалась не подпускать к реке маленькую дочь, а потом – единственного внука. Но в прошлом ноябре Дима все же оказался на берегу реки. На всех парах выбежал из дома и с разбега плюхнулся в воду.

– Я за ним помчалась, еле поспела. Бултых – сиганула за ним в реку и выловила. Воды он тогда грязной наглотался, но жив остался. Даже не заболел… Тянуло его к воде… Тянуло… – Ирина винит в смерти внука только себя.

На похоронах Ирина раздавала всем оставшиеся после Димы машинки и пистолеты. Его мама Люба до сих пор не появляется дома – живет у подруг. Говорит, что без сыночка не может входить в родной дом. Один вопрос, который так и остался без ответа: каким образом в то утро трехлетний Дима смог отпереть замок на калитке, который и мужики-то с трудом открывали?..

– Мне Митенька все время снится – в белом во всем, и улыбается… Хорошо ему там, видно, ангелочку нашему… – повторяет сейчас соседка баба Шура. – Никто тут не виноват. И такое бывает: что человек любит больше всего -то его и погубит…