Заглохший пруд да аллея из громадных, древних ив, чьи заскорузлые ветви ломаются от собственной старости и величины – вот, кажется, и все, что уцелело от старинной усадьбы дворян Анненковых в селе Чириково, бывшего Симбирского уезда, нынешнего Цильнинском районе. А когда-то здесь, в господском доме имелась громадная библиотека, хранившая драгоценные книги и рукописи, в том числе и вовсе бесценные автографы гениального Александра Пушкина!

По преданию, в 1840-е годы сюда наведывался обличитель глупости и бюрократов, великий сатирик Николай Васильевич Гоголь. Но это масштаб всероссийский, даже планетный. В Симбирской губернии здешние крепостные мужики слыли за самых неукротимых и свободолюбивых.

Летом 1769 года, двое чириковских крестьян, Семен Галаунин и Алексей Масленков, вооружась дубинами подстерегли гулявшую в роще помещицу Марью Михайловну Анненкову и убили ее, за чинимые им обиды, не пощадив и случившейся при барыне девочки-приемыша. Злодеев схватили в тот же день и примерно наказали, навеки сослав на каторгу, но напуганные происшествием наследники не спешили селиться в опустевшей усадьбе. Оставшись без господского «глазу», мужики зажили вольно, усиленно обвыкаясь «к своеволию и пьянству».

Минуло целых двадцать четыре года, прежде, чем сын погибшей, Александр Васильевич Анненков рискнул, в 1793 году, навестить родимые пенаты. Чириковцы как-то прознали об этой барской затее, и в самый канун приезда пустили на господский дом «красного петуха». Осмотрев дымившееся пепелище, помещик убрался восвояси, зарекшись более не искушать судьбу. Селяне продолжали благодушествовать и славить радости вольного житья.

Прошло еще двадцать лет. Престарелый Александр Васильевич скончался, завещав Чириково сыну Василию. Новый барин нагрянул в 1813 году, как снег на голову. Чириковцы пробовали шуметь, но разговор у помещика был короток: на конюшню и плетей! А уж для кнутобойства при Анненкове денно и нощно состоял особый мужик, из беглых каторжных. Огромного роста и свирепости «палач» служил помещику и телохранителем – с дубиной, как к бабке его, не подступишься!

Тогда крестьяне решились действовать иначе. В Симбирск было послано семеро челобитчиков, искать на жестокого барина управы у губернатора Михаила Леонтьевича Магницкого. Но губернский начальник случился не то не в духе, не то в отъезде – посланцы вернулись ни с чем. Разгневанный Василий Александрович объявил семёрку послов бунтовщиками и сослал в Сибирь. На несколько лет уныние поселилось в мужицких рядах.

Но вот, в Симбирскую губернию был назначен новый губернатор – бывший гусар и малоросс Андрей Федорович Лукъянович. Прознав о том, чириковские мужики начали действовать. Накануне прибытия губернского начальника, 8 и 10 июля 1821 года, дважды проделав шестидесятиверстный пеший марш-бросок, толпа чириковцев, почти в две сотни человек, являлась под окна губернаторского дома. Крестьяне дружно валились на колени и в голос жаловались «на жестокость помещика и непомерные отягощения их работами, причем представили они хлеб, печенный из лебеды, розданный от Анненкова на их продовольствие, с малым количеством чистой ржи».

Губернатор должен был распорядиться отрядить в Чириково особую комиссию. Напрасно уверял Василий Александрович, что поколачивает крестьян для собственной их пользы. Даже соседи-помещики, и те в унисон принялись кричать о нём, как об изверге человеческого рода, которого «должно навсегда исключить из дворянского сословия». За «жестокости» Анненкова выставили из Чирикова, а в имение прикатил назначенный управляющий Лукин.

Нечистый на руку управляющий плетями не дрался, зато тащил все, что ни попадалось. Через пару-тройку лет мужики с грустью вспоминали про хлеб из лебеды, и все больше хвалили барина Анненкова. Кто припоминал, как тот давал бревна погорельцам, кто – как раздавал деньги и зерно в голодный год, а кто – даже и порку на конюшне, после которой навсегда зарёкся водку пьянствовать.

Барин тоже не сидел без дела, хлопоча по столичным инстанциям о возвращении имения. В 1826 году губернатор Лукъянович уехал из Симбирска, а Василий Александрович на коне вернулся в Чириково. Радость от встречи вышла взаимная. Проворовавшегося Лукина гнали всем миром. И дальше в вольнолюбивом селе жилось тихо. Помещик умерил пыл и только за дело колотил свободолюбивых мужиков, а те не бегали больше в Симбирск жаловаться на барина губернскому начальству.

Во всём полезна умеренность и аккуратность – особенно в гневе и взаимных упрёках.

На снимке: в Чириковском парке. Фото автора.