Главный эколог города Андрей Владимирович Салтыков написал заявление об уходе с должности по собственному желанию. Поводом для этого стало силовое продавливание властями проекта строительства нового здания Госархива на месте сквера за Домом Языкова.

– Андрей Владимирович, примеры подобного поведения властей случались и раньше. Почему именно сейчас с вашей стороны последовала такая реакция?

– Дело здесь не в том, что именно из-за этого здания я, может быть, лишусь своей работы. Надо переломить тенденцию, наметившуюся в градостроительной политике. Стоит только представить такую ситуацию: я согласовал бы привязку здания госархива на месте сквера с вырубкой деревьев. Да, я бы остался на своем месте – с мыслью, что буду усиленно работать на благо города, его природной среды. Полагаю, что этого не произойдет. Произойдет другое: сразу появятся другие проекты, например, строительство многоэтажного гостинично-спортивного комплекса на территории парка им. А. Матросова, застройка Винновской рощи. Там ситуация очень похожая – путем нехитрых манипуляций вырезали не менее семи гектаров из территории памятника природы, упразднили охранный статус – якобы под предлогом утраты экологической ценности. И даже нашлись «экологи», которые поставили свои подписи под липовым заключением. Но, к счастью, это псевдозаключение было полностью разоблачено государственной экспертизой. Потом появился бы четвертый проект, за ним пятый – и так далее. Нужно раз и навсегда договориться и экологам, и властям, что мы не будем развивать город за счет уничтожения зеленого фонда, что эту порочную практику нужно прекращать.

– В чем причина такого упорства властей при продавливании явно противозаконных и нелепых проектов?

– Думаю, что причина в безнаказанности. Если бы все в равной степени несли ответственность за противоправные действия, то таких ситуаций не могло бы возникнуть в принципе. Речь идет обо всех руководителях – от президента до последнего мелкого чиновника. Сейчас для охраны окружающей среды вообще настали черные времена – с 2000-го года, когда была сломана природоохранная структура во всей стране. Впоследствии было выхолощено федеральное законодательство об охране окружающей среды – вплоть до того, что отменили муниципальный экологический контроль и государственную экологическую экспертизу. По сути, сейчас стали беззащитны перед богатыми «инвесторами» даже самые заповедные уголки. В итоге, мы можем потерять то самое природное наследие, от которого зависит существование всего нашего государства.

В последнее время в Ульяновске произошло важное событие: руководству области и города был представлен новый Генеральный план городского округа. При его последнем обсуждении директор ООО «Ульяновскгражданпроект» Владимир Васильевич Полиевиц заявил, что концепция Генплана выбрана неверно – развиваться надлежит не за счет расширения города, а за счет внутренних резервов, что «Ульяновскгражданпроектом» разработано достаточно много площадок для строительства жилья в нынешней черте города – за счет замены и реконструкции ветхого фонда. Если бы все действительно было бы так, я бы обеими руками голосовал за такую концепцию. Но на практике с ветхим жильем и частным сектором никто возиться не хочет – там нужно договариваться с каждым владельцем… В итоге объектом застройки стали никем не защищенные зеленые зоны.

Или другой пример. Уже больше десяти лет существует идея создания национального парка «Сенгилеевские Горы». Даже на уровне Правительства РФ этот уникальный природный комплекс был признан весьма перспективным для образования национального парка. Парк уже включили в государственный кадастр особо охраняемых территорий Ульяновской области, но, как выяснилось, только для поднятия показателей… Получилась банальная приписка. Зато на этой территории появится большой цементный завод, а это просто несовместимо с природным парком и уже существующими рядом памятниками природы и заказниками. В итоге в области будет уничтожена последняя природная зона, которая отвечает критериям Международного Союза охраны природы как подлежащая резервированию под национальный парк или заповедник. Практически все соседние субъекты Российской Федерации имеют такие особо охраняемые территории, получая неплохие средства из федерального бюджета на их поддержание. Наша область оказалась в самом хвосте по показателям развития заповедного дела. А теперь мы, похоже, навсегда теряем последний шанс создать такую территорию в будущем.

– Что могут противопоставить экологи подобному давлению?

– К сожалению, средств становится все меньше и меньше. У нас есть структуры, которые должны заниматься охраной окружающей среды, но их с некоторых пор перестали принимать всерьез. В новый Генплан, конечно, включен раздел озеленения, но уже сейчас, когда план еще не утвержден, зелёный фонд города продолжает таять в угоду сомнительным инвестиционным проектам – начиная со спорткомплекса «Винновка», и кончая спортивно-развлекательным центром на пересечении улиц Шолмова и Камышинской. Я не знаю, поможет ли мой уход с должности прекратить подобную практику, но, по крайней мере, я не буду во всем этом участвовать. Меня сейчас, по сути, склоняют к принятию противозаконных решений. Взять, например, федеральный закон «Об охране окружающей среды», там есть 61-я статья, которая обязывает сохранять объекты зеленого фонда в населенных пунктах и, по сути, запрещает негативную хозяйственную деятельность на их территории.

– Чем все-таки может быть вызвано подобное упорство властей – корыстью или глупостью?

– Просто это убеждение власти в своей правоте. Плохо просчитываются и недооцениваются последствия принятых решений. Инвестиционные проекты часто на бумаге выглядят очень красиво, и это «гипнотизирует» власти. Я считаю, что претензии на сквер за Домом Языкова стали «лакмусовой бумажкой», индикатором того, в каком направлении движется сейчас область.