О том, как журналист «СК», подцепив простудную заразу, пытается бороться с заразой куда более серьезной телевизионной.

Телевизора в нашей съемной квартире не было больше года. Стоял где-то в шкафу запыленный, серый, а во включенном состоянии, вероятно, черно-белый хозяйский ящик. Доставать его оттуда и превращать серость в черно-белые силуэты и сомнительного качества голубизну никто не рисковал. И без десятка телевизионных каналов было чем заняться. А необходимая для работы журналиста информация, спасибо прогрессу, все легче в последнее время стала находиться в интернете.

Появилась даже какая-то особая антителевизионная гордость. Когда в разговоре всплывали темы показанного недавно по ящику, можно было позволить себе презрительно отмахнуться: «Да не смотрю я телек!» – «А что? Нету?» – «Почему? Есть. В шкафу стоит».

Гордость, признаться честно, даже начала выливаться в антителевизионную манию величию: однажды посетила идея о создании общественной антиголубоэкранной организации. А что, кампания с громкими лозунгами и показательным выкидыванием ящиков из окон наверняка бы имела успех. Тем более если б ее показали по этому самому телевизору. Но организация общественного движения и другие глобальные планы воплощения в жизнь так и не получили – помешал простудный вирус, приведший в итоге к изменению взгляда на роль ТВ в человеческой жизни.

Телевизор оказался спутником инфекции: стоило только однажды заболеть, уйти пораньше с работы домой и позвонить мужу с просьбой купить книжку, а то надо сидеть дома, а делать нечего, как под вечер муж появился дома не только с книжкой, но и с гордой фразой: «Купил тебе досуг!». Фраза подкреплялась вещественно – тем самым ящиком – и морально – какойто убеждающей улыбкой, похожей на ту, которая бывает у дантистов «это совсем не больно».

Пришлось подчиниться. Сначала тщательно изучалась программа, а затем и была нажата заветная кнопка. С момента ее нажатия, чтобы хоть как-то морально оправдать появление ящика в доме, было решено начать естественно-научное исследование – изучение повадок зверя по имени «телевизор».

В телевизоре, судя по наблюдениям, за год нашей разлукиполным ходом шли эволюционные процессы.

К примеру, он стал намного более патриотичным, иногда даже навязчивым в этом в общем-то неплохом качестве. Очень ярко это может охарактеризовать история с Эстонией и ее подача по федеральным каналам.

Что касается конкретно Ульяновска, то и в масштабе региона в ящике патриотизм значительно вырос: столько сюжетов, посвященных Дню Победы, в одном выпуске новостей раньше не показывали. Впрочем, такая эволюция легко объяснима не только праздничными днями, но и преддверием выборов, ведь большинство поздравительных материалов рассказывало о том, как партийный деятель N. заботится о ветеранах и ведет их в ресторан – театр – парк. При просмотре нескольких выпусков становилось даже тревожно: а вдруг ветеранов, которых осталось не так уж и много, на всех желающих пропиариться не хватит? И что будет через несколько лет драться начнут за стариков, чтобы устроить им праздник и покрасоваться рядом?

Изменилась и телевизионная реклама. При ее просмотре вспомнился устаревший уже анекдот: если судить по рекламе о российских проблемах, то их у нас три – кариес, мокрые попки и перхоть. С перхотью и кариесом Россия, видимо, справилась. Да и к тому же сумела отъесться и теперь пытается не обожраться – регулярно смотрит про средства, улучшающие пищеварение и уменьшающие тяжесть в желудке.

Вместе с эволюцией остались в телевизоре и неискоренимые, видимо, дошедшие до автоматизма рефлексы. К примеру, с включением рекламной паузы он начинает издавать явно призывные звуки повышенной громкости. А при попытке нажать на пульте кнопку «Выкл» необъяснимым с технической точки зрения образом отказывается подчиняться. Ну и, конечно, добавляет разнообразия в личную жизнь владельцев. Показывает одновременно любимый мужчиной сериал про ментов и любопытные с журналистской точки зрения местные новости, что выливается в нешуточную борьбу за пульт и выяснение того, кто же из его хозяев главный.

Пока, правда, обоим хозяевам удается сохранить лицо: за пульт мы еще не дрались. Если вдруг появится желание, буду использовать запасенное средство: глубоко вдохнуть и вспомнить, что телек – это всеголишь такая человеческая игра, пусть и в ящик.