И всюду жизнь…

Когда-то в деревне Красное Озеро Новомалыклинского района было два магазина, школа и клуб. А проживало здесь больше тысячи человек. Сейчас же Красное озеро населяют всего пятеро живых существ: 63-летний представитель класса “хомо-сапиенс” Замиль Сайфуллов, собака без имени и породы, две курицы и один петух.

В войну местное население занималось в основном валкой леса: огромные стволы возили на быках за пять километров – в поселок Новочеремшанск на сортировку. Отправляясь в гости к Замилю, быков я не раздобыл, так что пришлось мне пехать 10 км в два конца вдрызг раздолбанной бетонке.

ОДИН В ДОМЕ, НЕ СЧИТАЯ СОБАКИ

Маленький щенок, выпрыгнувший из-под крыльца первым встретил меня во дворе дома № 3 по улице без названия. Спустя минуту вышел и сам хозяин. С сигаретой во рту и тапках на ногах. , в домашних тапочках.

– Хорошая псина, как звать-то? – это я ему, надо же было как-то разговор начать.

– А чего ее звать! Она одна тут… и я один. Она знает меня, я – ее. Она же не спрашивает у меня имя-отчество. А где пожрать – и без того знает. Собака и собака. Мне ее друг подарил. У меня ведь была раньше, тоже сука. Последний раз ощенилась, а через четыре дня сдохла. Не знаю, почему… От любви, наверно. Бывало, к ней кобели прибегали из «Саламана» (Новочеремшанск, – авт.) стаями. Как будто там сук мало. Представляешь, даже в паводок, когда овраги затопляло, так они вплавь добирались! Прям любили ее до смерти!

КУРИЦА НЕ… БАБА

– А сам-то что бобылем живешь? – вырвался у меня вопрос. – Не старый ведь, всего пятьдесят три.

– Да ну их к черту, этих баб! – живо так откликнулся Замиль. – Зачем они мне! Я вот даже за всю жизнь не женился ни разу. Нет, ну, были, конечно, всякие там… Да толку от них… Приготовить я сам себе могу. У меня плита есть, баллон газовый. Чего ем? Картошку, консервы, макароны, хлеб. Мясо не беру – хранить негде. Холодильник не работает, потому что два года как деревню от электричества отрубили. Видел, чай, столбы пустые стоят? А насчет баб… не-е… не надо. У меня вон… куры есть, две штуки, мне и от них шума хватает. Да еще петух по утрам орет.

ГУБЕРНАТОР МНЕ НЕ МЕШАЕТ

Внутри дома последнего красноозерца оказалось чисто. Я даже на секунду вспомнил инсинуацию Замиля в сторону баб, то есть женщин, которые, честно признаться, по части хозяйства тут не очень-то и требовались. Поскольку, повторюсь, дом Замиль содержит, как надо.

Стол, стулья, три кровати, столько же телевизоров (от которых, впрочем, ввиду отсутствия тока, толку никакого). На стенах – фотки родственников и… губернатора Сергея Морозова.

– А че, – заметив мое любопытство, предвосхитил вопрос Замиль, – пусть висит. Некоторые «теминатора» вешают, а я – губернатора. Мешает, что ли? Он же стену не обвалит.

ВЕРНУЛСЯ НА ВРЕМЯ, ОСТАЛСЯ НАВСЕГДА

– У меня ведь сестер трое. Хотя… нет, одна умерла, – поправился Замиль. – А из живых две осталось – одна в Димитровграде, другая в Курумоче. Год назад они мать отсюда забрали. К себе. А вот которая и куда – не знаю. Писем не пишут. Да и некому их сюда носить. Сюда и грибники-то не все ходят.

Закурив, начальник деревни продолжил:

– Я ведь сюда и вернулся-то на похороны отца, в восьмидесятом году. А до того – в армию ходил, а прямо из армии на Север подался, в Уренгой, дороги строить. Так вот, как отца схоронил -так тут и остался. Работал и трактористом, и сучкорубом, и вальщиком. Да и щас помаленьку подрабатываю -у частника…

ЗДЕСЬ НЕ СТРАШНО – СТРАШНО ТАМ

В «Саламан» Замиль наведывается нечасто. Так, корешей проведать да за продуктами сходить. К слову, по поводу первого у него есть собственная философия: И веет от нее какой-то безысходностью, что ли:

– Да че туда больно ходить-то! Вот я вчера вернулся. Три дня “зависал” с приятелями. Ну и спроси меня – чего я помню? Да ни хрена не помню. Нажрался до беспамятства – и все развлечение. Там, в людях, только нажираться и можно. А здесь. спокойно. Сам себе хозяин. У меня и баня есть. За водой, правда, далековато пехать. На другой конец деревни. Единственный колодец с водой остался. Как народ съехал – так и вода куда-то ушла.

– А не скучно здесь? Да и страшно, небось, по ночам?

– Скажешь – скучно?! Я, пока светло, книги читаю. Военные люблю. Про Великую Отечественную. У меня и отец воевал, ранили его там. Телевизор не люблю. Глянул вчера: там самолет упал, тут метро взорвали… А ты говоришь «страшно». Вон где страшно! А не тут. Здесь тихо, спокойно. Разве ночью лягушки заквакают с озера, так что мне лягушек-то бояться? Я лучше вот удочки отремонтирую, а то скоро «хищник» пойдет – щука там… то, се… Ты не смотри, что Красное озеро заросло все, тут рыба есть.

– Стало быть, не собираешься отсюда никуда?..

– Не-а! Неохота! Живу и живу: мне никто не мешает, и я – никому. Вот только… книжку сегодня дочитать бы. Мы тут болтаем, а солнце скоро сядет. Ну ничего, у меня солярка еще есть в запасе. Я ее в керосиновую лампу заливаю. Правда, колпак стеклянный разбил давеча. Но она и так горит – все видать. Вернее, то, что надо – то видно. А что не интересно – на то и смотреть незачем…