О последствиях трагедии в Черном и Азовском морях, увиденных глазами ульяновского орнитолога Светланы Смирновой, «СК» писал на прошлой неделе (номер за 6 декабря «Пытались отмывать бензином»). Тема получила развитие: в Керченском проливе обнаружился ульяновский след.

11 ноября в результате шестибалльного шторма в Керченском проливе пострадали десятки судов.

Четыре затонули, на мель выбросило восемь. В море оказалось более трех тысяч тонн мазута и 6,8 тысячи тонн серы.

По информации пресс-службы Министерства природных ресурсов РФ, Росприроднадзор оценивает экологический ущерб в результате крушения судов в Керченском проливе в 6,5 миллиарда рублей. Министр природных ресурсов Юрий Трутнев поручил контролирующему ведомству обратиться в суды с исками к компаниям-судовладельцам.

Таким образом, дело о возмещении ущерба, причиненного судовладельцами окружающей среде, должно быть рассмотрено в Ульяновской области в том числе. Судно «Ковель», затонувшее в Керченском проливе, приписано к порту, расположенному в селе Криуши Ульяновской области (судовладелец «Ковеля» – ООО «ПЭФ «Волгаремфлот»).

В материалах «Росприроднадзора» значится, что «Ковель» нанес ущерб экологии на 55,9 миллиона рублей в результате разлива запасов топлива, плюс еще на 47,4 миллиона рублей в результате попадания с сухогруза в акваторию гранулированной серы, которая под действием течения была полностью вымыта из трюмов судна. То есть в сумме ООО «ПЭФ «Волгаремфлот» должно выплатить государству 103,3 миллиона рублей.

Информагентства сообщают, что судовладельцы встретили инициативу государства в штыки и более того – переходят в наступление, упирая на то, что само государство их и утопило.

Многие наблюдатели эту позицию поддерживают, полагая, что масштабы трагедии во многом определены разбалансированностью системы власти в России, утратой институтов безопасности и защиты жизни. И аргументы тут звучат такие: шторм в равной степени ударил по российскому порту «Кавказ» и украинскому – «Керчь». Но ущерб, нанесенный российской стороне, оказался намного тяжелее, чем украинской. Все моряки, погибшие во время шторма, были на судах, находившихся в порту «Кавказ». Все суда, потерпевшие кораблекрушение и выброшенные на мель, не получили разрешения покинуть опасную зону со стороны руководства российского порта. И разницу понесенных потерь нельзя объяснить разницей в уровнях экономического развития затронутых стран, считают политологи. Украина пока беднее России, но в ней, по-видимому, институты защиты жизни людей и защиты имущества уже сегодня работают лучше.