Как связан заснеженный провинциальный Ульяновск с Российской академией наук? А очень даже тесно! В нашем городе существует филиал института радиотехники и электроники этой самой академии. Институт успешно функционирует, ведет научные разработки. Заместителем директора там работает добрый волшебник. Зовут его Олег Вишневский.

Олег Юрьевич уже более 20 лет снимает кино (короткометражные любительские фильмы), пишет хокку и картины маслом, умеет класть печь и заваривать душистый чай с бергамотом, а совсем недавно прошел в сильнейший шторм на яхте по «славному морю» Байкал.

В приемнике тихо мурлычет радио «Культура», в стакане дымится ароматный чай. Олег Юрьевич задумчиво перекатывает по толстому стеклу лупы миниатюрные стеклянные шарики. Наша беседа льется неторопливо, неспешно — о творчестве, о жизни, о суровой красоте Байкала и классической музыке.

Без собаки не пишутся хокку…

– Восточная культура меня всегда интересовала, – рассуждает Олег Юрьевич. – Это у нас семейное. В доме родителей было много книг о Китае, Японии, Корее, восточных статуэток. Отец, Юрий Львович, работал научным сотрудником в художественном музее. Востоком увлекался и дед по папиной линии. Он, кстати, был замечательным ветеринарным врачом. Окончил Казанский институт. До сих пор храню его диплом – огромный, в полстола, на прекрасной мелованной бумаге. Когда в Симбирскую губернию пришла Советская власть, председатель губкома разрешил деду путешествовать по всей губернии. Даже выдал особый мандат, который позволял ему ездить из села в село не только днем, но и ночью.

Ни дед, ни отец, правда, хокку не писали, а со мной вот такое приключилось. Когда читал книги по восточной философии – само пришло. Я в ту пору жил один с собакой на даче. Хотя дача — это, пожалуй, громко сказано. Обычный деревенский дом, пятистенок — теплый, просторный, со всеми удобствами. Хокку в нем рождаются хорошо, легко — от какого-то сосредоточения и созерцания.

И был у меня тогда рыжий пес породы колли по имени Викки-Норд — прекрасного ума, спокойный, выдержанный. Он демонстрировал такой интеллект, что мы просто диву давались. Однажды к нам приехали в гости друзья на машине. Попили чаю, собрались уезжать. Гость открывает дверку машины и говорит: “Норд, садись, прокачу!”. Норд подошел ко мне и посмотрел в глаза, словно спрашивая разрешения. Я говорю: “А что? Иди прокатись!”. Норд тут же прыгнул в машину и удобно устроился на заднем сидении. Гостю ничего не осталось, как сесть за руль и сделать небольшой круг. Когда машина остановилась, Норд выскочил и пулей бросился ко мне. Очень уж ему понравилось. Вот, не только разрешения спросил, но потом еще и впечатлениями поделился!

Жаль, что сейчас собаки нет. Без собаки не пишется как-то…

Байкал — это море

Часто вспоминаю, как мы с моим другом, ульяновским художником Борисом Скляруком ездили на Байкал.

Двухмачтовую яхту длиной 15 с небольшим метров к выходу в море готовили все вместе. Я не оговорился. Если вам кто-то скажет, что Байкал – это озеро, не верьте! Байкал – это море. И природа там не похожа на нашу, очень красивая, хотя и очень суровая. Скалистые берега уходят под 45 градусов в море, так что пристать к берегу невозможно. Там дуют баргузины — необыкновенно сильные, совершенно непредсказуемые ветра. Байкал встретил нас сильным штормом. Досталось нам здорово — хотя и не сразу.

Когда наше путешествие началось, погода стояла великолепная. Сначала походили возле Иркутска по Ангаре. Привыкали к яхте. Потом решили, что пора в море. При этом надо иметь в виду, что Ангара – единственная река, которая вытекает из Байкала, поэтому шли против течения. И вот когда оставалось буквально метров 500 до выхода в Байкал, из воды показался небольшого размера треугольный камень, торчащий из воды, – бурхан. Этот бурхан еще называют духом Байкала. Считается, что ему надо обязательно принести какую-то жертву. Мы налили себе по рюмке водки, приготовили закуску и несколько капель брызнули в воду для бурхана. Уж не знаю, насколько ему все это понравилось, а только мы выпить не успели. Почувствовали чудовищный удар: яхта села килем на камень, и киль продавил крышу каюты. Так бурхан нас предупредил: будьте осторожны, ребята! Предупреждение оказалось пророческим, мы попали в шторм.

Ветры там дуют вдоль Байкала. Длина у него – ого-го (километров 700, наверное). И ширина тоже серьезная – второго берега не видно. Внезапно начали собираться тучи, поднялись волны — метра по четыре. Мы отошли подальше в море, чтобы нас не разбило о скалы. Хорошо, что яхта оснащена прекрасными навигационными приборами и картами. Так что мы могли абсолютно точно определить, где находимся. Мы вошли в пролив за островом Ольхон, и тут же все успокоилось. Как потом выяснилось, все во время шторма боялись одного: что яхта не выдержит. Но она выдержала. В общем, все остались живы. Слава Богу!

Олег Юрьевич слушает классическую музыку и радиоспектакли, проверяет краску в тюбиках (не засохла ли с прошлого года?), готовит картон и грунтует холсты. Впереди — долгие зимние вечера и ясные солнечные дни, новые впечатления, картины, фильмы. Всем

этим он готов щедро делиться с нами.

Чай в гостях у Олега Вишневского пила Елена Огнева