Взрослые люди, человек тридцать, садятся в круг, закрывают глаза, и – начинается звуковая вакханалия: один мяукает, другой лает, третий хрюкает, другие – гремят подручными средствами, воют, гудят… Через некоторое время хаос упорядочивается, потому что люди начинают прислушиваться друг к другу – к ближним соседям и даже к тем, кто на противоположной стороне круга. На время устанавливается нечто похожее на аккорд. Звуковой поток меняет структуру и амплитуду: немузыкальные звуки сменяются музыкальными и наоборот, усиливаются и затихают. Несколько человек спонтанно берут на себя функцию ритм-секции, другие подстраиваются. Действо продолжается довольно долго, минут пятнадцать, и завершается тишиной.

Некоторые потом говорили, что оценили именно эту финальную тишину, «спрессованную паузу», которая воспринималась как самый прекрасный звук.

Как участник этой импровизации свидетельствую: «звуча» в группе, о времени забываешь напрочь. Потом, когда все заканчивается, недоумеваешь – что же это было? Но понимаешь, что было – здорово. «Я услышал, как звучат другие, почувствовал, как с меня спадает броня, – говорит молодой актер по имени Сергей, – я думаю, мне это поможет в жизни, может быть, в семье».

Это упражнение – фрагмент семинара-тренинга по арт-терапии – проекта, который привез в Ульяновск Грэм Дикерсон. Он -профессор Университета Дерби (Великобритания), лицензированный музыкотерапевт (и это лишь начало списка его титулов и должностей). Грэм дал своеобразный мастер-класс для педагогов, психологов и всех, кому интересно «лечение искусством», некий сеанс групповой арт-терапии с образовательными целями.

Грэм Дикерсон не склонен встраивать арт-терапию в существующую классификацию направлений психологии (психотерапии) и считает ее самостоятельной ветвью знания, выросшей на стволе искусства и близкой к нескольким философским школам.

А знаете ли вы, что в средние века университетский диплом врача нельзя было получить, не овладев различными искусствами, главным образом музыкальным? Целительные свойства музыки люди знали и применяли с незапамятных времен. В «Илиаде» Гомера говорится о целебном пении, которое защищает от чумы. Одна из главных частей Вед, древнеиндийского духовного источника, посвящена музыке, в Индии классические раги веками применялись для лечения. Турки в Оттоманской империи исцеляли больных сочетанием музыки и звука льющейся воды. В Европе лечить музыкой душевные расстройства и депрессии начали с XVI века или даже раньше и вернулись к этой практике после первой мировой войны, когда домой потянулись солдаты, морально раздавленные войной. Да разве сами вы не замечали, что выбираете музыку «под настроение»: когда хотите успокоиться – одну, когда взбодриться – совсем другую?

По первому образованию Грэм Дикерсон – музыкант, пианист, начинал с частных уроков фортепиано, но затем увлекся психотерапией. Музыка остается его любимым «лекарством», которое он назначает, однако на своих занятиях применяет интегральный подход: использует все доступные для арт-терапевта искусства – рисование, движение, театр. По его словам, люди считают наиболее доступным рисование.

В частности, одним из заданий в мастерской Дикерсона было коллективное рисование гипотетического острова – отличная диагностическая и развивающая практика. Группы по шесть-восемь человек на большом листе бумаги творили остров, обустраивая его, каждый оформлял свой участок «земли», причем молча – таково условие. Можно было вырезать и приклеивать картинки из журналов. Поскольку семинар почти целиком состоял из женщин, их «острова», по сути, стали коллективной аппликацией женской мечты: мускулистые мачо на знойном пляже, красивые целующиеся пары, ангельского вида дети, много солнца и пальм, уютные домики, добродушного вида животные… Однако, по заданию, остров должен функционировать как единое государство, поэтому приходилось взаимодействовать с соседом, думать об «общественном благе», об инфраструктуре. Обсуждение того, что получилось – обязательный этап! – помогало выяснить, что для человека было важным, почему он нарисовал то, что нарисовал, как он сотрудничал с другими, какие личные перемены нужны, как перенести полученный опыт в жизнь. Люди разные: один рисует дороги, мосты и места общего пользования, другой «отгораживается» нарисованным препятствием и никого к себе не пускает, третий вторгается на территорию соседа и «навязывает» ему свои объекты. «Диагностика островом» помогает человеку выявить свою роль в обществе. Возможно, открытие будет неприятным. На этот случай тренер дает время внести коррективы: добавить путей сообщения, договориться о структуре правления, подумать о безопасности…

«Остров» – модель сообщества, поэтому упражнение можно с успехом применять в семейной терапии или как практику сплочения трудового коллектива. «Я посмотрела на остров сверху и поняла, что все зависит от нас: можно проложить дороги и навести мосты», – говорит работник детского дома Вера. Можно предположить, что наведение мостов на бумаге чудесным образом помогает наведению мостов между людьми и в жизни. «Маленькие перемены имеют большой эффект», – соглашается Дикерсон. В реальной практике арттерапевт хранит все картинки и «острова» в каталогах, чтобы следить за динамикой изменений личности или коллектива.

Арт-терапия применяется везде, где у людей есть проблемы контроля за эмоциями: в психиатрических клиниках, в исправительных учреждениях, в специальных школах для детей с отставанием в развитии и другими отклонениями, в хосписах, в работе с семьями и трудными подростками. В отличие от «разговорных» психотерапий (пример – кушетка аналитика) арт-терапия основана на невербальном общении. «Она дает человеку возможность что-то сделать самому, проводит его через новый опыт, в результате человек во взаимодействии с другими открывает в себе что-то новое», – говорит Грэм Дикерсон. Арт-терапия не требует физической нагрузки и лекарств, она ничего не навязывает, можно делать то, что хочется, в темпе, который тебе удобен. Запретов нет, кроме, пожалуй, одного – нельзя критиковать другого, выносить «приговоры», давать негативные оценки.

В Ульяновске Грэм Дикерсон имел возможность поработать с пациентами областного онкологического диспансера. Часто бывает, что люди, у которых диагностирован рак, сосредотачиваются только на болезни: «За что такое мне? Что дальше?». Во время сеанса арт-терапии люди проявляют творческую активность и хотя бы на время избавляются от подавленного настроения, их рисунки, как правило, наполнены образами природы. «Мы рисовали и совсем забыли о болезни», – говорили пациенты.

Арт-терапия хороша тем, что человек в ней является не объектом, а субъектом действия. (Самым популярным упражнением среди участников ульяновского семинара Дикерсона была импровизация в шесть-восемь рук на черных клавишах пианино). Музыкотерапия – это когда человек не только слушает, но и создает звук: он находится внутри творческого процесса, импровизирует на музыкальных инструментах, даже не умея играть. Именно поэтому музыкотерапия довольно затратная вещь: нужны хорошие акустические инструменты – перкуссия, фортепиано, а это дорого. Но школы в Англии, где Грэм ведет занятия, идут на эти расходы, потому что положительный эффект очевиден.

Результат тренинга по арт-терапии может растянуться во времени, а может проявиться немедленно и неожиданно.

– После занятия мне вдруг захотелось разослать близким sms-ки – «Я тебя люблю», – говорит участница семинара Вера. – Стала получать обеспокоенные ответы: «Что случилось?». Ничего, отвечаю, просто настроение хорошее. После этого читаю: «Я тебя тоже».

Сергей ГОГИН