Финансово-экономический кризис принес с собой увольнения, сокращение доходов граждан, невозможность расплатиться по кредитам. Финансовые неурядицы могут вызвать у неустойчивого человека панику или довести его до депрессии. Что, собственно, и происходит. Не случайно кризис сопровождается увеличением числа самоубийств. Кризис также вызвал и рост обращений к психотерапевтам. Но чем может помочь человеку психолог в условиях, когда он объективно никак не может воздействовать на факторы кризиса? Об этом – разговор с кандидатом психологических наук, доцентом кафедры психологии Ульяновского педагогического университета Галиной Морозовой.

«Скорая? У меня душа болит»

– Разумеется, психотерапевт – не кредитная организация, не спонсор клиента. У него другая задача – помочь человеку осознать, вследствие каких личностных особенностей он попал в эту ситуацию. Ведь только часть людей оказывается в кризисе. Зрелый человек просчитывает свои возможности (например, сможет ли он выплатить кредит), укрепляет свои позиции на службе, строит гармоничные отношения с сослуживцами, чтобы его ценили в любых условиях. Зрелую личность кризис врасплох не застанет, разве что если произойдут какие-то катастрофические события. В конце концов, экономический кризис – вещь цикличная.

– Не многовато ли у нас незрелых личностей: счет безработным идет на миллионы… Среди них наверняка есть вполне здравые люди.

– Зрелый человек понимает, что кризис – объективная реальность, yi не считает, что судьба оказалась к нему несправедливой. Если такой человек приходит на консультацию к психологу, то вовсе не пожаловаться на незаслуженное увольнение. За бортом оказываются разные люди, и среди них не все «зрелые» придут за помощью, а только те, у которых на увольнение накладываются семейные неурядицы и проблемы со здоровьем, то есть когда все начинает сыпаться. Тогда зрелая личность понимает: «Я, видимо, что-то делаю не так…». Такому человеку нужен всего лишь беспристрастный и критический взгляд со стороны, легкий толчок. А до тех пор человек будет держаться. К тому же в российской культуре обращение к психологу – пока не норма.

А нормой, к сожалению, в общественном сознании является миф – «я сам справлюсь». Общий личностный кризис ударяет не вдруг, он зреет и потом воздействует на разные сферы: семейную, производственную… В этой стадии созревания еще что-то можно успеть сделать. Но если человек упрямится, делает вид, что все хорошо, настроен эгоистично, паразитически, то неизбежно попадет в сеть кризиса. Второй миф – психолог как аварийная служба. Люди обращаются к нему, когда уже нельзя что-то поправить. Мотив такого обращения – подтвердить исключительность своей ситуации: вот, даже вы не способны мне помочь.

– Стало быть, лучше заниматься «превентивной» психотерапией, чтобы быть во всеоружии на случай кризиса?

– Да. Потому что без профилактики «психологический иммунитет» годам к 35 заканчивается, и поэтому самое время его укреплять. Ведь так называемый кризис средних лет растянут по времени – от 28-30 до 36-37 лет. Многие не доживают до сорока -из-за столкновения с бескомпромиссной, подчас жестокой реальностью, из-за несогласия с миром, из-за ощущения ограниченности своих возможностей. Люди не смогли навязать миру свои правила и от этого страдают.

Сэндвич с кризисом

Тяжелее всего приходится тем, у кого кризис личный накладывается на кризис экономический. Есть психологические кризисы на стыке возрастных этапов (в этом смысле вся жизнь – это переход от кризиса к кризису), а есть кризисы ситуативные, связанные с конкретными событиями в личной жизни. Их наложение дает двойной кризис. А если нынешнее экономическое потрясение считать событием, общим для страны, то кризис получается уже тройной.

– в сети экономического кризиса может попасть и вполне зрелый, по Вашему определению, человек: ответственный, не эгоист, не «паразит». Но его предприятие разом лишилось заказов, и материальное благополучие затрещало по швам, а ведь надо кормить семью, возвращать ипотечный кредит… Ситуация может спровоцировать панику или депрессию. Особенно это актуально для небольших городов, привязанных к одному производству.

– Источники поступления доходов многообразны. В кризисной ситуации человек ошеломлен событиями, и у него сужается спектр возможных вариантов действия – это естественно, потому что кризис давит на психику. Обратившись к психологу, человек может прежде всего успокоиться, понять, что жизнь не кончилась, и в новом, более уравновешенном состоянии ему будет видно больше, расширится спектр альтернатив. Потому что объективно их всегда -на 360 градусов, но в стрессе человек обозревает лишь узкий сектор этого круга. Работа есть везде, вопрос – согласны ли мы на нее и на ту сумму, которую за нее предлагают.

Memento mori

Потеря работы – это еще не смерть. В подобной ситуации некоторые психотерапевты делают одну суровую вещь. Они берут пациента за руку и ведут в отделение для безнадежных больных, чтобы показать: смотри, вот это уже – всё, поэтому живи и радуйся. Нужно по совету древних римлян вспомнить о смерти, вспомнить, что жизнь конечна, что каждая минута дается под нашу ответственность. В некоторых шаманских практиках используется «символическая смерть» в виде закапывания в могилу. Это жесткое испытание, не для слабонервных, поэтому с такими вещами надо обращаться крайне осторожно.

– Насколько больше у Вас стало работы в связи с теперешним кризисом?

– В основном обращаются люди, настроенные на быстрый результат, а не на долговременную работу. Такова общая статистика, но в период всеобщего кризиса таких обращений становится больше. Если личность зрелая, одной встречи бывает достаточно для коррекции состояния. «Незрелый», как правило, приходит пожаловаться. А если услуга не предоплачена, то «незрелый» может вообще не явиться в назначенное ему время. Это говорит о том, что нужна была не помощь, а что-то другое. Если человек хочет себе помочь, он не ищет посредников, он идет напрямую – к одному специалисту, к другому. (Впрочем, если не ориентируешься в среде психотерапевтов, есть опасность напороться на некачественную услугу. После первого разочарования потребуется настоящее мужество искать дальше.)

А смысл?

Кризис порождает много неконструктивных запросов,человеку трудно бывает сформулировать, чего же он хочет такого, что зависело бы от его действий, а ведь для начала работы в связке «психолог – клиент» это единственно возможная формулировка, позволяющая прийти к согла–сию о том, куда двигаться, к какой цели психолог будет сопровождать клиента. Если во время первой встречи такая цель не обозначена, то на вторую встречу человек может и не прийти.

– Так на что обычно жалуются? Неужели на потерю работы?

– Нет, это звучит во вторую-третью очередь. В первую очередь говорят о потере смысла: не знают, для чего жить. Говорят: я уже столько прожил (хотя человеку может быть всего 30 лет), я все перепробовал, все рушится, не знаю, для чего вставать утром. Часто заговаривают о суициде, причем нестарые еще мужчины – 40-50 лет.

– Получается, если во время кризиса человек идет к психотерапевту, то он уже в некотором смысле -опоздал?

– Ему бы пораньше на полгодика-год… Тогда бы он этот кризис иначе пережил. Но -страшно обратиться за помощью. Страх, стыд и вина – эта триада держит человека как капкан. В нашем обществе негативные эмоции табуированы, но от этого они не исчезают, мы их все равно переживаем, независимо от культурных табу.

«Не виноватая я, кризис сам пришел…»

т – Человека сократили. Какую такую вину он испытывает? Ведь он же, по сути, не виноват…

– Характер вины субъективен. Это тянется из детства: глубоко внутри может оставаться чувство, что «я что-то сделал не так». Принять объективную реальность трудно: тут и стыд («меня сократили»), и подспудная вина («мне надо было сделать то-то, а я не сделал»). Это тяжело еще и потому, что безработный чувствует себя выключенным из системы, невостребованным в социуме. Определенность успокаивает и внешне упорядочивает жизнь: знаю, куда ходить, чем заниматься. Привязанность к системе объясняет, почему многие люди готовы трудиться на бюджетных местах с девяти до шести за смешные деньги: не надо самому думать, что делать, система думает за тебя. Внесистемность – серьезное испытание для личности.

– Женщины более устойчивы к кризисам?

– Они изначально видят больше альтернатив. Женщина не гнушается разными видами заработка, ей главное – жить, а уж если дети есть – то хоть подъезды мыть, на первое время. Мужчины так действуют не всегда. Похоже, видение альтернатив связано с тендерным фактором. Женщина ориентирована на выживание ради потомства, настоящего или будущего. Но женщина – более «системное» существо, в одиночку ей трудно, ей нужна либо организация, либо семья, а лучше – и то, и другое. Вообще говоря, в кризисе выигрывает пара.

Богатые тоже платят

– Если психолог помогает раздвинуть поле альтернатив, то возникает проблема выбора из альтернатив, в частности, видов заработка…

– Я бы не рвалась за всеми деньгами, за всеми видами профессиональной реализации, это тоже будет ошибкой. Мне интересна гармония, после многих лет работы с людьми я вижу, что гармоничный человек много более счастлив, чем богатый. У гармоничного человека больше шансов стать богатым, чем у богатого -гармоничным.

– Богатый может заплатить психотерапевту, и его научат…

– Если захочет. Есть богатые люди, которые приходят вовсе не за гармонией, а чтобы их избавили от страха потери дохода. А как его избавить, если у него основная мотивация -сохранить объем прибыли любой ценой, даже ценой нещадной эксплуатации работников? Он не спит, потому что понимает, что поступает эгоистично. Избавлять клиента от такого страха – для психотерапевта, пожалуй, безнравственно.

– Как Вы рекомендуете переживать порожденные кризисом негативные эмоции, чтобы они не носили разрушительного характера, в том числе и по отношению к близким?

– Для начала осознать эти эмоции и признать их. Это достаточно мужественный шаг, и не для всех он доступен. Кроме культурного табу на проявление отрицательных эмоций, этому может помешать статус личности (зрелая – незрелая, здоровая – больная) как буферной структуры между самим человеком и обществом. Осознать (идентифицировать) эмоцию, взять на себя ответственность за это состояние, не обвиняя других (“Это они меня довели!”), а затем трансформировать, «высветлить» его – на это способна здоровая личность.

Живы будем не помрем

Депрессия и другие негативные эмоциональные состояния – сродни наркотикам, они затягивают, это возвращение к безответственности детства: «от меня ничего не зависит». Я не утверждаю, что мы хозяева своей судьбы, но пока мы живы, у нас есть шансы. Задача – понять, где они и в чем они заключаются. Для этого все средства хороши, в том числе и хороший психолог, если ты настроен на встречу с ним.

Наша личность – это инструмент для того, чтобы продвигаться в обществе и делать это гармонично. Но лет до двадцати – двадцати трех это сырая фактура, потому что над этим инструментом трудился кто угодно, но не мы сами: родители, детский сад, школа, институт… Выросло то, что выросло. Но если у тебя есть инструмент, твоя задача – держать его настроенным. Хороший психолог – это хороший настройщик, которому надо доверить инструмент. Однако настройка – это совместная работа, возможно, длительная, но в результате человек осваивает способы самонастройки.

Сергей ГОГИН