Поступают тревожные сообщения о принудительном сборе пожертвований на памятник святым Петру и Февронии Муромским. Разумеется, деньги первым делом выколачивают из работников бюджетной сферы. В частности, в одном из областных учреждениях здравоохранения установлена «такса»: 200 рублей с врача и 100 рублей с медсестры. Сбор денег прошел организованно и в установленные сроки.

Другая, особо циничная форма выбивания денег называется «подойдите – распишитесь». По указанию руководства бюджетных учреждений и в Ульяновске, и в районных центрах области – бухгалтерии составляют список потенциальных жертвователей с заранее указанной суммой взноса (как правило, это однодневный заработок), работнику предлагается расписаться за то, что он согласен перечислить эту сумму на указанный счет.

Согласия на включение в этот список у людей никто не спрашивает. Извращенная форма давления заключается в том, что человек, скорее всего, не будет возмущаться, чтобы не прослыть скрягой, и еще потому, что «другие уже расписались».

Креативная форма давления на совесть – сбор денег с молодоженов в день регистрации брака. Тем неудобно отказаться, потому как они пришли скрепить подписью «любовь и верность», под этим соусом им предлагают скинуться на символ того и другого (ведь святые Петр и Феврония призваны олицетворять любовь и верность и тем самым служить нашим православным ответом «ихнему», западному, святому Валентину).

Некоторое время назад история с добровольно-принудительными пожертвованиями уже случалась, когда деньги на памятник Учителю собирали, а вернее, выбивали из самих учителей. Тогда губернатор области Сергей Морозов вынужден был публично предупредить ретивых администраторов о недопустимости поборов.

Но то ли эхо окрика уже затихло, то ли крикнул Сергей Иванович недостаточно громко, но текст окрика в память чиновников не загрузился. Скорее всего, губернатор, он же инициатор установки памятника Петру и Февронии, будет в очередной раз удивлен и раздосадован, но источник «сигнала» для сборщиков налога на любовь и верность, скорее всего, находится в ближнем круге Морозова, иначе – с чего бы такой шухер?

Говорят, история повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй раз – в виде фарса. Трагедия разворачивалась, когда страну покрывали памятниками Ильичу, попутно стирая с лица земли церкви, фарс – когда в новое время страну утыкают памятниками святым. В частности, памятник Петру и Февронии будет стоять в восьми российских городах.

Пошла особая разнарядка на веру?

Когдабывшие члены КПСС кладут кресты, в то время как на них смотрят камеры, хочется крикнуть по-станиславски: «Не верю!». Потом эти же люди «спускают сигнал»: скинуться на памятник святым. Кто возьмет билетов пачку, тот получит – водокачку. А кто не сдаст деньги, у того отключим газ. Это у вас собака – друг человека, а у нас управдом – друг человека.

Нет более безнравственного дела, чем выбивать пожертвования на памятник образцу нравственности. В условиях кризиса это безнравственно вдвойне. Невольно хочется повести себя как-нибудь вызывающе – назло, из одного лишь протеста против унижения. После того как у тебя выбивают пожертвование чуть ли не каленым утюгом, хочется в ответ чтонибудь украсть в возмещение отнятого. Бюджетники, они же благотворители поневоле, втихую ропщут, но публично никто не протестует: чтобы пойти против системы, нужно немало мужества, таких людей единицы, многим есть что терять.

Господа чиновники, вы даже не представляете, насколько больше атеистов станет в Ульяновской области благодаря акции выколачивания добровольных пожертвований на памятник святым. Потому что цель, которая достигается неправедными средствами, не есть праведная цель. (Это, кстати, цитата из Карла Маркса, который, кажется, снова становится популярен в связи с экономическим кризисом.) К тому же это дискредитация самой идеи благотворительности. В следующий раз, когда помощь потребуется живому человеку, много ли найдется энтузиастов помочь рублем? В общем, если в Ульяновске развязана война со здравым смыслом, то на этой войне считайте меня атеистом (даже если я им и не являюсь).

А как не хочется быть атеистом.

Поэтому – немножко мистики. Вы, господа чиновники, уже заранее сглазили памятник Петру и Февронии. Он, даже еще не будучи отлит, уже заряжен отрицательной энергией если не ненависти, то брезгливого презрения к вам, ко всем, кто составляет «списки» и рассылает «сигналы». А слабо отказаться от символической затеи и на уже собранные деньги купить, например, аппаратуру для онкодиспансера? И это будет дело святое, живое и человеческое. По-видимому, слабо. Поэтому вношу предложение.

В Ульяновске есть памятник букве Ё. Но в русской азбуке есть как минимум еще одна знаменательная буква – Х. В старом, дореформенном алфавите она носила звучное название «хер», отсюда – происхождение глагола «похерить», то есть «перечеркнуть, отменить, запретить». Предлагаю поставить в самом-самом центре города (так, чтобы центрее некуда) памятник древней букве «хер».

Сделать его в виде противотанкового надолба времен Великой Отечественной, крест-накрест, чтоб «хер» был виден со всех сторон. И пусть это будет последний, окончательный памятник в Ульяновске, чтобы народ знал, что больше никаких бессмысленных памятников в городе ставиться не будет. Пусть памятник букве «хер» символизирует конец архитектурной глупости, идеологического подобострастия, чиновничьего рэкета, народного унижения. Похерить глупость – нет задачи благороднее.

Разумеется, придется объявить сбор народных пожертвований на памятник Х – в последний раз. Ради этого последнего раза я готов перечислить не то что дневной – недельный заработок.

Сергей ГОГИН.