Как известно, у богини правосудия Фемиды глаза завязаны. Древние считали, что богиня не должна видеть, кого она судит – бедняка, богача, сановника или простого обывателя. Она должна судить всех по закону. Однако сегодня Фемиде повязка на глазах скорее нужна для того, чтобы не видеть, что порой творится в российской правоохранительной системе.

Передо мной лежат материалы к двум уголовным делам, связанным с убийствами. 13 февраля 2004г. в своей квартире была убита жительница Ульяновска М. Лаврентьева. Подозреваемый в совершении убийства О. Козлов был задержан сотрудниками Железнодорожного РОВД уже 15 февраля. В сентябре районный суд назначил ему наказание в 11 лет лишения свободы.

По материалам другого дела 16 октября 2007г. возле кафе «Нежность» на В. Террасе троими жителями Заволжья был избит пристававший к ним А. Никитин, который умер на следующий день в больнице. Парней задержали на месте драки. По приговору районного суда В. Огурцову назначили в наказание 9,5, С. Чернышову 10 и В.Звягину 10,5 лет лишения свободы.

Обстоятельства убийств разные. Объединяет дела то, как сотрудники милиции вели следствие и как суды оценивали доводы обвинения, самих обвиняемых и их адвокатов.

Работа со свидетелями и обвиняемыми

В первом случае свидетелем убийства М. Лаврентьевой был объявлен знакомый О. Козлова – А. Падерев. В РОВД он дал показания, что женщину действительно убил Козлов. После того, как Падерева выпустили из милиции, он написал заявление в облпрокуратуру, что дал ложные показания на Козлова, так как его в милиции пытали. Во время судебного заседания свидетель повторил, что его заставили дать ложные показания. Однако ни прокуратуру, ни суд эти показания не заинтересовали. Их отклонили без всякой проверки. В основу приговора были положены первые ложные показания Падерева.

С обвиняемым Козловым милиционеры вообще не церемонились. Когда избиения не помогли выбить из него признательные показания, милиционеры решили «поиграть с ним в слоника». То есть на голову пытаемому одевается противогаз, а шланг перетягивается. Мало кому удается выдержать такую пытку. Но Козлов выдержал ее. Позже по заявлению другого пытаемого, в кабинете милиционера Рукавишникова во время обыска был найден противогаз. Тогда последствий это для него не имело. Его посадили в 2005г. на 5 лет после другого дела, когда подследственному выбили зубы. Казалось бы, факты из практики Рукавишникова должны были насторожить следователей прокуратуры и суд. Да где там!

В судебном заседании участвовали только те свидетели, которые могли дать показания в пользу версии обвинения. Требования адвоката обвиняемого доставить в суд тех или иных свидетелей судьей Глебовым отклонялись. А ведь в законе четко прописано, в каких случаях свидетель может не явиться в суд. На всех не явившихся эти положения не распространялись. Зато показания 4-х летнего сына убитой, который якобы видел, что его маму убил именно Козлов, суд принял безоговорочно.

По делу об убийстве А. Никитина возле кафе «Нежность» у обвинения был единственный свидетель, киоскерша И. Тимошек. Ей судья Гурьянов поверил безоговорочно. Во время драки киоскерша сидела у окошка на противоположной стене киоска, была загружена работой. Сквозь витрину, плотно заставленную пакетами, из освещенного помещения, сквозь осеннюю темноту, она сумела разглядеть кто и во что был одет, сколько раз каждый из парней ударил Никитина. Когда киоскерша вконец запуталась, на предложения что-либо пояснить, она отвечала: «Я не помню, память у меня девичья». В ответе на кассационную жалобу из облпрокуратуры написано: «Показания свидетеля Тимошек в целом последовательны и согласуются с другими доказательствами, собранными по делу … Суд обосновано положил в основу приговора сведения данного свидетеля». А ведь достаточно было провести элементарный следственный эксперимент, чтобы понять, что свидетель лжет.

Милиционеры, задержавшие парней, тоже путались в показаниях. То они говорили, что потерпевшего били двое парней, то, что били трое. Одни утверждали, что парни были пьяными и оказали сопротивление, другие, что были практически трезвыми и не сопротивлялись. Судью разнобой в показаниях милиционеров не смутил. Они были также положены в основу приговора. Медицинское освидетельствование степени опьянения парней вообще не проводилось.

Чудеса экспертизы

Все, что касается оценки результатов проведения судебно-медицинских экспертиз по обоим делам, дает основания усомниться либо в профессионализме, как милиционеров, так и судей, либо в их бескорыстности. Когда по требованию адвоката Козлова его доставили на экспертизу после «беседы» с Рукавишниковым, последний зашел в кабинет к эксперту, после чего было получено заключение, что следы побоев Козловым были получены в ночь убийства Лаврентьевой.

Проверяли Козлова и на детекторе лжи «Полиграф». С прибором нельзя договориться как с экспертом или свидетелем, поэтому он зафиксировал, что Козлов говорит правду. Заключение о результатах проверки на «Полиграфе» в деле вообще отсутствует.

По заволжскому делу перед экспертом были поставлены пять вопросов. Он смог ответить, в большей части предположительно, только на два из них. Для того чтобы ответить на оставшиеся вопросы эксперт запросил материалы дела. Однако ни следствие, ни суд эти материалы ему не предоставили.

В 2003г. Никитин спровоцировал другую драку. После той драки у него осталась черепно-мозговая травма. Защита предположила, что причиной смерти Никитина могла стать эта травма. Судья Гурьянов защите в просьбе провести повторную экспертизу отказал. Так на основании двух полуподтвержденных ответов эксперта был внесен приговор.

В ответе на кассационную жалобу сотрудники Ульяновской облпрокуратуры превзошли сами себя: «Как видно из исследовательской части заключений судебно-медицинских экспертиз, эксперт, а затем и комиссия экспертов, располагали сведениями о перенесенной Никитиным А.В. ранее черепно-мозговой травме. Однако при этом был сделан однозначный вывод о наступлении смерти Никитина от телесных повреждений, причиненных ему незадолго до смерти». Так ведь была только одна, да и то половинчатая экспертиза!

Если факты против…

версии обвинения, то судьи их просто отвергают. Судьи в обоих случаях относились критически только к тем фактам, которые опровергали версии обвинения. Показания двух свидетелей о том, что они видели, как поздно вечером в квартиру Лаврентьевой зашел неизвестный мужчина, а когда он вышел оттуда, они не видели, суд проигнорировал. Как проигнорировал и показания родственников Козлова о том, что в момент убийства он находился в другом месте. Зато показания сотрудников милиции, пытавших его, принимались судом без всяких сомнений.

Когда адвокаты заволжцев обратились к судье с просьбой направить запрос в архив «скорой», о том, откуда, когда и в каком состоянии был доставлен Никитин в больницу, судья ответил отказом. Уже после вынесения приговора адвокатами была получена справка из облбольницы, в которой сказано: «Никитин А. В. 1983г.р. в отделение общей хирургии 16.10.07г. не госпитализировался»! Где был Никитин почти 15 часов между 21 часом 16 октября и утром 17 октября, когда тело доставили в морг? Что за это время могло произойти между милиционерами и Никитиным, тоже не заинтересовало прокуратуру, якобы проводившую проверку. «Доводы кассационной жалобы …, в которой ставится под сомнение факт доставления потерпевшего Никитина А.В. с места происшествия в ГУЗ УОКБ (Ульяновская областная клиническая больница), не находят объективного подтверждения», – написали, как отрезали, из прокуратуры. А ведь документ с печатью и подписью главврача о том, что Никитин в больницу не доставлялся, в природе существует.

Тайны следствия

Можно сколько угодно с трибун разного уровня говорить о том, что любое сомнение должно истолковываться в пользу обвиняемого. Можно заявлять о непримиримой борьбе с преступностью в самих правоохранительных органах. Можно даже давать поручения в месячный срок искоренить коррупцию в рядах МВД, как это сделал недавно министр Р. Нургалиев. Однако фактами о преступной деятельности сотрудников правоохранительных органов и о фальсификации в судебных приговорах остаются перегруженными все российские СМИ.

Отчасти такое количество преступлений, совершаемых сотрудниками правоохранительных органов, объясняется низким уровнем их квалификации. Отчасти тем, что в самой системе продолжает сохраняться плановая система от достигнутого. Если милиционер раскрыл какое-то количество преступлений, то за аналогичный период следующего года он должен раскрыть еще больше. Во многом способствует волне преступности, захлестывающей правоохранительные органы, безнаказанность за совершенные преступления. Все вместе это и порождает ту самую систему «тайны следствия», о которых мы рассказали всего на двух примерах. Таких случаев намного больше. Так что богине правосудия Фемиде сейчас, в самом деле, необходима повязка на глазах, чтобы не видеть преступления тех, кто должны исполнять и защищать Закон.

Юрий КОРАБЛЕВ

От редакции. Мы не оригинальны. Сегодня в России ежемесячно возникают ситуации, когда милиционеры и преступники меняются местами. И для нас, обывателей, это трагедия. Журналисты не берут на себя ответственность решать — кто прав, кто виноват. Просто мы знаем (читатели звонят, пишут, приходят) – в ситуации, подобной описанной, может оказаться каждый из нас. И очень хочется, верить, что в таких ситуациях у каждого есть последняя надежда. В данном случае — публикация в газете. Вы хотите, чтобы ваш муж, сын, брат, отец отбывал наказание за другого, виновного?

Мы не пытаемся подменять суд, учить судей как нужно судить. Но к сожалению, описанные в этой статье случаи, лишь капля в море беззакония, которое ежедневно происходит в правоохранительной системе России. И очень хотелось бы получить от комментарии от представителей УВД, прокуратуры, областного суда.

Кстати, по мнению следователя по особо важным делам по расследованию преступлений коррупционной направленности СУ СКП по Московской области Вадима Кобзева, 99% дел, переданных в суд, заведомо обречены на обвинительный приговор, потому что так устроена система. Так что журналистам нет необходимости выискивать жаренные факты. Ими полна жизнь.