Прав был мудрый Николай Васильевич Гоголь, назвавший две главные российские беды: дураки и дороги. Симбирские дороги середины XIX века были тому ярким примером.

Но сначала – длинная цитата из издания статистического комитета МВД 1859 года:

«В Симбирской губернии (кажется, это единственный пример в России), по обеим сторонам почтовых дорог, чрез каждые сорок сажен, поставлены деревянные столбы, с целию служить указателями пути в зимнее время. Но должно заметить, что и проезжающие, и окрестные жители не очень охраняют целость этих столбов, или правильнее «столбиков»; к тому же они и ремонтируются неисправно; да и много ли пользы сделает столбик в сажень вышиною во время грозных буранов, наносящих холмы снега в 2 и 3 сажени вышины. Гораздо полезнее этих столбиков оказываются деревья, посаженные по сторонам дорог на некоторых трактах: к сожалению, они не везде были и рассажены первоначально; не везде укоренились и разрослись и почти повсеместно с какою-то детскою нерасчетливостью портятся и даже уничтожаются обозчиками и гуртовщиками, нередко и жителями соседних деревень».

Почему же наша губерния «отличилась» на всю Россию нелепыми столбиками? И что помешало симбирянам сажать деревья и поддерживать дороги в надлежащем виде? Увы, скупость, помноженная на глупость. О чем гласит известный исторический анекдот.

Государь Александр I вознамерился привести в порядок пути сообщения империи и издал указ об устройстве грунтовых дорог. Надлежало «обсадить все большие и коммерческие дороги березками, в четыре ряда». Сие распоряжение повергло симбирских помещиков в уныние. Ведь главные магистрали пролегали аккурат по их землям. Господа много ворчали и рассуждали о том, что, дескать, надо строить не грунтовые, а шоссейные дороги – как в просвещенной Европе, что работы отвлекают крестьян от сева и страды… А на деле просто не хотели делать ничего. Ведь это ж надо было заготавливать деревца, сажать, поливать, охранять саженцы от вытаптывания скотом и т. д. А главное – посылать на все эти работы своих крепостных мужиков. Да симбирский помещик скорее готов был удавиться, чем давать свою дармовую рабсилу на благо государства. И прибегли господа в 1817 году к посредничеству своего земляка-сенатора, который имел подход к наследнику престола, Николаю Павловичу. Князь Алексей Алексеевич Долгорукий сам владел имениями вдоль большой почтовой дороги на Москву, и личную выгоду в данном случае ставил выше государственных интересов. А убеждать князь умел (недаром позже он стал министром юстиции). «Березовая повинность» с симбирян была снята, и получено «разрешение не усаживать березами большую Московскую дорогу, в пределах Симбирской губернии, а вкопать по обеим сторонам этой дороги сосновые столбы».

Весть от князя Долгорукого о «чудесном избавлении» прилетела в Симбирск, и дворянское общество возликовало. Те, кто вчера еще жмотились из-за посадок берез, на радостях решили закатить шикарный бал в честь пробивного князя и не жалели средств. Мемуарист писал: «И действительно, бал был устроен на славу и стоил баснословных денег; гости приехали из Москвы, Нижнего, Пензы и Казани; пензенский губернатор прислал для бала свой оркестр. О великолепии этого бала долго говорили по всему среднему Поволжью и прозвали его «столбовым балом»». К чему это привело, мы уже знаем. Едва ли не худшие дороги в европейской России – такова плата за «бережливость» на березах.

Увы, но этим «славным традициям» мы по-прежнему верны. Экономим на мелочах, устраиваем помпезные показушные торжества, а дело страдает.

Антон ШАБАЛКИН, архивист.