За два дня до выборов 14 марта на окраине Ульяновска, в начале Московского шоссе, на площадке перед Ульяновским механическим заводом №2, состоялся митинг под лозунгом «А ты не боишься выступить против?». Организованный левой оппозицией при участии правой, митинг собрал, по разным оценкам, от 300 до 500 человек и был посвящен защите конституционного права на честные выборы.

Для участия в акции прибыл известный в стране молодой политик, член бюро политсовета движения «Солидарность» Илья Яшин. Впрочем, поучаствовать в митинге ему так и не пришлось: в самом начале милиция задержала его с целью досмотра содержимого его пакета, якобы на предмет наличия взрывчатки. «Правым» не позволили развернуть атрибутику «Солидарности» и плакаты с требованием отставки правительства Владимира Путина, что Яшин считает нарушением закона. Из милицейского автобуса он вышел уже под занавес митинга, кроме того, ведущие, по-видимому, также не горели желанием дать ему слово для выступления.

Милиция проявила к мероприятию повышенное внимание: понаблюдать за обстановкой прибыл даже начальник областного УВД Анатолий Бакаев. Особого внимания удостоился московский гость: по словам Ильи Яшина, с момента его приезда в город за ним катались сотрудники Центра по борьбе с экстремизмом, снимали на камеру машину, на которой тот передвигался. «А ведь они зарплату за это получают, – прокомментировал поведение милиции Яшин. – Наплодили дармоедов и в городе, и в стране. Их надо разгонять. Чтобы их разогнать, надо собирать как можно больше людей на митинги».

В отличие от милиции, ульяновская пресса к визиту Яшина внимания не проявила: на митинге присутствовали только два корреспондента: «Коммерсанта» и «СК». На вопрос, знаком ли он с предвыборной ситуацией в Ульяновске, активист «Солидарности» ответил: – Да, конечно. Снимают кандидатов, как и по всей стране. Я сам выдвигался кандидатом по списку «Яблока» в Калужской области и был снят вместе со всем списком.

В Ульяновске поснимали много независимых кандидатов. Это типичное поведение власти на выборах самых разных уровней – не пускать оппозицию. Они боятся конкуренции, не готовы вести диалог ни с кем – ни с оппозицией, ни с обществом. Используют административную дубинку, чтобы расчистить политическое поле и без проблем занять места в законодательных и исполнительных органах. Власть обнаглела. Поведение милиции говорит о том, что власть упивается собственной безнаказанностью.

Ничего, я думаю, в ближайшее время ситуация начнет меняться. Уже меняется.

– Во имя чего стоило ехать из Москвы на маленький локальный митинг на окраине Ульяновска?

– Мы не снобы. Нас приглашают мы приезжаем. Собрались люди с активной гражданской позицией.

Мне есть что им сказать. Сегодня собралось триста человек, завтра соберется тысяча, послезавтра – десять тысяч.Важно выводить людей на улицы не потому, что мы любим помитинговать, а потому, что альтернативы никакой нет. Нет парламентской трибуны («Парламент – не место для дискуссий»), нет правосудия в суде, нет дискуссии на телевидении из-за цензуры. Приходится выходить на улицу. А в Ульяновск нам приехать не сложно.

– Почему уже после того, как президент предостерег чиновников от использования административного ресурса на выборах, партия власти с еще большим энтузиазмом это делает?

– Нет в России никакого президента. Есть начальник по фамилии Путин. Человек, выстроивший за десять лет вертикаль власти, которая подавляет любую гражданскую активность в стране. Маховик репрессий раскрутился настолько сильно, что Медведев даже при всем желании остановить его не может, тем более что он – человек зависимый. Я бы не советовал относиться к тому, что он говорит, серьезно.

Но ситуацию можно изменить. Вот если завтра в Ульяновске на улицы выйдет не 300, не 500 человек, а 15 тысяч, то ситуация начнет меняться. Вышло на улицы 12 тысяч в Калининграде, и власть вынуждена была договариваться (калининградцы протестовали против резкого повышения транспортного налога и тарифов на услуги ЖКХ. – Ред.). Нужно оказывать систематическое гражданское давление. В рамках действующего законодательства, разумеется: мы никого не призываем к революции, но люди должны уметь защищать свои права.

– Вас не смущает, что Вы, человек либеральных взглядов, участвуете в митинге, организованном левыми силами?

– У меня нет аллергии к «красному цвету», у меня у самого довольно левые убеждения. У нас, как у всех представителей оппозиции, есть один общий интерес: мы заинтересованы в ликвидации монополии «Единой России» и в формировании честной политической конкуренции. Вот когда в стране будут настоящие выборы, мы определим, кто из нас популярнее среди народа, а сегодня мы должны быть вместе.

– Чем в настоящее время занимается движение «Солидарность»? Насколько это серьезная организация?

– Она настолько серьезна, насколько может быть серьезной организация, находящаяся под грандиозным административным и правоохранительным прессингом. Это создает много проблем, но у нас есть активные ячейки, они пытаются работать с людьми, рассказывать о наших идеях. Наша задача – сформировать внятную демократическую альтернативу тому курсу, который предлагает власть. Есть определенные успехи: движение существует полтора года, оно растет, провело несколько громких кампаний. Думаю, перспективы есть.

Когда ситуация в стране начнет меняться, а это неизбежно, тогда и нужно будет иметь структурированную демократическую организацию, которая будет в состоянии претендовать на власть.

– Есть труд под названием «300 шагов», который является, по сути, программой реформ, предложенных либеральной оппозицией, только о нем мало знают… – Ну да, потому что у нас, как известно, говорят только о том, что предлагает Путин. Это же проблема цензуры. Это ответ на Ваш вопрос о том, зачем мы ездим по маленьким митингам. Вот затем и ездим, чтобы рассказывать о наших идеях.

– Если бы здесь было не триста человек, а пятьдесят, все равно бы приехали?

– Даже если бы 20 человек было, и пригласили бы, то все равно приехали бы.

Партийные функционеры довольно зависимы от администрации президента, подвержены ее влиянию, любят проводить время на совещаниях в Кремле. Регионам это все чуждо, поэтому здесь зачастую получаются гораздо более масштабные и серьезные акции, чем в Москве и Санкт-Петербурге. Я убежден, что московским функционерам оппозиционных партий есть чему поучиться у регионалов.

Можно ли активизировать общественные настроения, побороть апатию? Есть субъективный и объективный факторы. Ну, сложно победить власть при цене на нефть в 140 и даже в 80 долларов за баррель. Но как только начался кризис, власть продемонстрировала всю свою сущность, бросившись защищать прикормленных олигархов. Люди это видят и понимают, поэтому мы наблюдаем рост протестной активности. Важно людям объяснить, что коммунальные тарифы растут не потому, что перемены в природе происходят, а потому, что власть такая.

– Не переоцениваете ли Вы сознательность людей? Люди уже не помнят, с чего начинал свою деятельность Горбачев, словно бы и не было «перестройки», «ускорения», «нового мышления»… – Ничего страшного. Не все занимаются политикой ежедневно, как мы. Люди занимаются каждодневными делами, чтобы найти деньги на пропитание. Просто в какой-то момент они начинают интересоваться политикой всерьез.

– Вы полагаете, можно проложить мост от бытового сознания к политическому, гражданскому?

– Конечно. Когда люди начинают своим карманом чувствовать, что власть ведет политику, которая приводит к снижению их уровня жизни, они политизируются. Почему столько народу вышло на улицы в Калининграде, во Владивостоке? Потому что политика власти очевидно противоречила интересам людей.

– Но для этого надо очень сильно испортить ситуацию, чтобы люди через страдания осознали свои интересы… – Власть делает успехи в этом направлении.

Она очень старательно портит ситуацию в стране: коммунальные тарифы в ряде регионов выросли на 40-50 процентов. Я думаю, уже в этом году мы увидим крупные митинги не только в регионах, но и в Москве.

Сергей ГОГИН