Катастрофа с самолетом польского президента Леха Качиньского раскрыла парадоксальную ситуацию. Первые лица государств – одни из самых охраняемых в мире людей – в небе находятся в зоне особой опасности. И причиной тому чаще всего становятся сами высокие руководители, оказавшиеся на высоте в буквальном смысле слова. Так было всегда, в том числе сложные ситуации в небе возникали и с советскими руководителями, но пока они разрешались благополучно, и эту проблему старались не замечать, рассказывает ульяновский журналист Олег Куликов, много лет работающий над авиационной темой.

Как минимум десять авиакатастроф с гибелью первых лиц, случившихся за последние 50 лет, припомнили эксперты после того, как президент Польши с супругой и еще почти сто высокопоставленных поляков разбились под Смоленском. Часть таких случаев не была связана с человеческим фактором. Так, в 1969 году авиакатастрофа, в которой погиб президент Боливии Рене Ортуньо, была подстроена его политическими противниками. А в 1994 году самолет, в котором летели президенты африканских Бурунди и Руанды, сбили повстанцы. Но нередко ЧП в воздухе происходят именно из-за человеческого фактора. И хотя формально виноватыми в них в итоге оказываются пилоты, которые ведут самолет, фактически они нарушают правила безопасности полетов по указанию руководителей государств.

Выяснение обстоятельств авиакатастрофы под Смоленском продолжается, но главная версия уже практически не вызывает сомнений.

Самолет пытались посадить на аэродром в условиях плохой видимости. Пилот, видимо, подчинился указанию президента, не желавшего опаздывать на мероприятия в Катыни. В пользу этой версии говорит и история августа 2008 года.

Тогда самолет Леха Качиньского, летевшего в Грузию, пилот из соображений безопасности посадил в Армении. Президент, которому пришлось ехать до Тбилиси на машине, был очень недоволен и впоследствии уволил летчика. На прошлой неделе другой пилот, видимо, не рискнул настаивать на безопасности так упорно, как его лишившийся работы коллега.

Полеты на борту номер один, рассказывает журналист Олег Куликов, – это всегда огромное напряжение для экипажа. После посадок их пилоты выходят буквально мокрые от пота. Дело не только в безопасности, но и в комфорте пассажиров. Очень часто первые лица бывают капризны, а обычную для полетов тряску они могут и не стерпеть.

Готовя материалы для авиационных изданий, Олег Куликов общался с несколькими командирами 235-го летного отряда. Под этим номером в СССР числился правительственный отряд, возивший генсеков и других руководителей страны. На авиатранспорте для первых лиц не экономили, в отряд входило несколько десятков самолетов. Свой тип воздушного судна полагался для разных по дальности полетов, а на каждый такой самолет в отряде существовало по пять машин-дублеров.

Но подобная предусмотрительность не всегда обеспечивала безопасность первых лиц. Причем нередко угрозы появлялись по их же вине. Так, уже после смерти Леонида Брежнева Олег Куликов общался с Героем Социалистического Труда, заслуженным пилотом СССР Константином Никитенко. Много лет проработавший в нашей ШВЛП, Константин Сергеевич был одним из командиров 235-го летного отряда и летал с Брежневым. Интервью с ним получилось такое, что напечатать в советское время было невозможно, вспоминает Олег Куликов: таких подробностей о генсеке стране знать было не нужно. Среди деталей были и истории о том, как рисковал Леонид Ильич собственной безопасностью.К примеру, во время его визита в Америку генсек, ходивший в окружении охраны, на одной из улиц Нью-Йорка вдруг нарушил протокол. Вышел из кольца охранников и помощников и двинулся пожимать руки американцам. Ответственные лица были в шоке, но народу такая непосредственность советского лидера очень понравилась.

Часто, впрочем, оценить бесстрашие первых лиц не удается никому, кроме тех, кто ради них рискует собственными жизнями. Так, еще один командир 235-го отряда Алексей Майоров в разговоре с Олегом Куликовым рассказывал о полете Михаила Горбачева в Армению после случившегося там землетрясения: если вип-пассажир требует, а погодные условия не соответствуют нормам безопасности, приходится идти на нарушение правил полета. Тогда Михаил Горбачев потребовал садиться в армянском Ленинакане при видимости, в 10 раз меньшей, чем разрешают нормы безопасности. Пилоту пришлось подчиниться. «Ты же пилот номер один. Самолет у тебя лучший в стране – приземляйся!» у летчика вряд ли найдется что возразить на такое требование руководителя государства, несмотря на лучшую летную подготовку. В тот раз все обошлось.

Лидия ПЕХТЕРЕВА