“Дожили, – говорил брандмейстер, – скоро на жмых перейдем. Муки в городе на четыре дня…

Доказав Полесову, что муки в городе сколько угодно, граждане бежали Молодцы из “Быстроупака”, закупив всю муку в лабазе, перешли на бакалею и образовали чайно-сахарную очередь… Скупленное переносилось на привозной рынок. Там Альхен застенчиво перепродавал в частные лавочки добытые сахар, муку, чай и маркизет…

Губернатор Дядьев заработал в один день десять тысяч. Сколько заработал председатель биржевого комитета Кислярский, не знала даже его жена”.

(Ильф, Петров. “12 стульев”).

В конце января, когда в экономически развитых странах осторожно заговорили о начале конца кризиса и нефть стала дорожать, придворные российские астрологи принялись за составление радужных гороскопов для посткризисной России.

На заседании лидеров стран “восьмерки”, посвященном ликвидации последствий финансово-экономического кризиса, Медведев безвозмездно раздал 10 миллионов тонн зерна странам, наиболее пострадавшим от махинаций вороватых банкиров.

И чем выше поднимались мировые цены на черное золото, тем благоприятнее становились прогнозы даже западных аналитиков, просветление которых можно объяснить только заоблачными гонорарами.

Периодически возникающие проблемы с запасами топлива в федрезерве США и даже техногенную катастрофу в Мексиканском заливе экономические обозреватели преподносили так, будто все это было предусмотрено гениальным планом Путина.

Уже в этом году россиянам было обещано рекордное снижение инфляции и сокращение дефицита бюджета. До восстановления докризисных объемов экспорта нефти, которое в России по-прежнему путают с ростом экономики, оставалось день простоять, да ночь продержаться. От дальнейших перспектив просто жуть брала: рубль – мировая валюта № 1; евро и доллар опускаются до уровня монгольского тугрика; благодаря массовому переселению всего научного сообщества в Сколково становится возможным общение с инопланетными цивилизациями с последующим получением внеземных инноваций.

Будущее страны нашим слугам грезилось прекрасным и удивительным. Хорошее настроение не покинуло их даже в середине июня, когда стало ясно, что как минимум 14 регионов России останутся без своего хлеба. И только несклонное к романтизму руководство Татарстана, не дожидаясь объявления чрезвычайного положения, отправило около сотни команд в не пострадавшие от засухи регионы РФ для закупки зерна и сена.

Медведев тем временем ездил по миру, хлопоча об отмене виз для россиян в страны Евросоюза. Путин устранял препоны, из-за которых Россию не принимают в ВТО. Морозов мечтал о кластерах и сладкой жизни, которая наступит в нашем регионе, когда “марсиане” построят завод по производству шоколада. (В связи с этим, кстати, корреспонденту невольно вспомнилась последняя королева Франции. Когда Марии-Антуанетте доложили о том, что в парижанам не хватает хлеба, она на полном серьезе посоветовала: не хватает хлеба – пусть едят пирожные).

И вот дожили, россияне, в том числе и ульяновцы, начали запасать крупы, сахар, муку и даже подсолнечное масло в ожидании возможного подорожания продуктов из-за засухи.

Дабы “пресечь попытки нажиться на засухе”, В.В. Путин в минувший понедельник пообещал помочь пострадавшим регионам. «Мы, конечно, окажем финансовую помощь пострадавшим регионам, предоставим им бюджетные кредиты,— заявил Путин на заседании президиума Правительства РФ .— При этом он подчеркнул, что сами регионы также должны выделить из своих бюджетов ресурсы на поддержку сельхозпредприятий, пострадавших от засухи».

23 июля для регионов, на территории которых введен режим чрезвычайной ситуации, состоялось совещание под председательством вице-премьера Правительства РФ Виктора Зубкова. На сем заседании присутствовал, естественно, и губернатор Ульяновской области С.И. Морозов.

Вернувшись из Первопрестольной Сергей Иванович, как водится, обратился к “братьям и сестрам”. Обращение главы региона лично меня больше встревожило, чем успокоило. И вот почему… Отец области успокаивает народ и аграрников тем, что федеральный бюджет выделяет деньги на корма. Но если учитывать, что они дорожают с каждым днем, и брать во внимание неповоротливость чиновничьей машины, этих денег вряд ли хватит на закупку кормов. Кроме того, производители кормов тоже “в теме”, поэтому при первом же “запахе” бюджетных денег тут же взвинтят цены. Выходит, как обычно, “деньги на ветер”.

На пресс-конференции на ту же тему президент Российского зернового союза Аркадий Злочевский безаппеляционно заявил: «Валовый сбор зерна будет превышать внутренние потребности в нем, поэтому дефицита не будет. Страхи о том, что чего-то не хватит, не имеют основы, зерновой голод стране не грозит». “Мало того, – продолжил глава союза, – Россия не только сама потребляет зерно, но и собирается отправить на экспорт около 20 млн”. На это тоже хватит, уверен Злочевский: вдобавок к урожаю, в России скопились рекордные запасы (по его оценкам, они составляют около 24 млн тонн (на 1 июля 2010 года). Цены на хлеб в магазинах останутся прежними, уверяет Злочевский. По его словам, цены на зерно напрямую не влияют на цены на хлеб. И вообще, считает господин Злочевский, «урожай – беда побольше, чем неурожай”.

Однако это мнение крупнейшего перепродавца зерна, то бишь спекулянта в законе. Мне же, выросшему в совхозе, да и ныне проживающему в селе, ближе мнение ульяновского фермера Павла Узикова: “Сегодня звонил на мельницу, и мне там озвучили закупочную стоимость зерна: пять рублей за кило. В прошлом году она не поднималась выше 2,5 рублей. Но, думаю, резкого роста (на хлеб – Ю.С.) не будет – максимум рублей на пять”. (“РГ” от 15 июля сего года).

Мне могут возразить, чего слушать какого-то фермера? Что ж, предлагаю выдержки из прогноза, сделанного исполнительным директором аналитического центра “СовЭкон” Андрея Сизова:

“Цены на французскую пшеницу, которая конкурирует с российской, c середины июня подскочили со $170 до $200 за тонну. В итоге зерно нового урожая за последние несколько недель подорожало примерно на 10 %, хотя обычно дешевеет в это время…

что, уже подтолкнуло внутренние цены на зерно к росту: отпускные цены отреагировали на ситуацию и растут на 100 рублей в неделю…”

Не согласен А. Сизов с прогнозами по урожаю и запасов зерна, озвученных Злочевским. Он считает, что они, мягко говоря, очень завышены: “Запасы на конец сезона – ниже 10 млн тонн. При этом примерно половина этих запасов относится к интернационным, которые находятся вне рынка и не могут быть просто так реализованы”.

А вот здесь корреспондент не согласен с господином Сизовым. На экономическом форуме в Давосе (2007 год) тогда еще вице-премьеру Д.А. Медведеву доложили, что по продажам пшеницы Россия заняла третье место в мире. “Ну вот теперь мы еще зерновая держава,” – выдохнул Дмитрий Анатольевич. И добавил: “Имидж – это все!”

Так что хлеба на импорт мы отправим, сколько было запланировано, когда о засухе никто и не думал. Потому что имидж, то есть понты, за которые расплатятся все без исключения россияне.

Притом платить будем по полной программе. Потому что подорожают практически все основные продукты питания: хлеб, макаронные изделия, молоко, сыр, творог, мясо и курятина.

Но самое страшное, что разорится большинство мелких фермерских хозяйств Ульяновской области, вырежут скот даже крестьяне, державшие по две-три коровенки.

А все потому, что хозяевам ЛПХ надо давать не деньги на приобретение кормов, а непосредственно корма.

Что касаемо предложения губернатора (в том же воззвании к народу) сдавать домашний скот “на сохранение” в крупные хозяйства, то такую коллективизацию мы уже проходили. В начале века Новомайнский СПК разделился по профилям на несколько ооошек: растениеводческое, животноводческое и нечто вроде МТМ. Тогда коров, которых стало нечем кормить, так вот отдали в одно хозяйство до весны. И уже к концу зимы – ни коров, ни хозяйства, ни виновных.

ВМЕСТО УТЕШЕНИЯ. С голодухи мы не помрем, иностранцы возьмут на полный пансион. Владимир Владмирович договорился-таки с Бараком Обамой, и уже к 30 сентября сего года все препятствия для вступления России в ВТО будут устранены.

А это означает, что как только нас примут во всемирную торговую организацию, накроется не только отечественное сельское хозяйство, но и пищевая и перерабатывающая промышленность. Притом произошло бы это даже, если бы не было засухи. Об этом пять лет назад предупреждал тогдашний министр регионального развития Герман Греф.