Начальник областного департамента культуры Татьяна Ившина похвалилась на днях, что ульяновским властям удалось добиться участия области в праздновании 200-летия со дня рождения писателя Ивана Гончарова (2012 год) и 250-летия со дня рождения историка Николая Карамзина (2016 год), при том, что Пенза никак не может получить федерального одобрения празднования юбилея (200-летнего в 2014 году) поэта Михаила Лермонтова. Сдается, однако, что Ившина не просекла политической подоплеки успеха Ульяновска и неудачи Пензы.

Парой слов эту тему мы недавно уже затрагивали – в статье о посещении Ульяновска литературоведом Игорем Золотусским в рамках его работы над фильмом о Карамзине («СК» за 2.09.2010 г.). В той статье прозвучала и основная мысль касательно автора «Истории государства Российского». Она в том, что Николай Карамзин, будучи умным человеком и талантливым писателем, был одновременно до мозга костей монархистом. Он дружил с императором Александром I, был назначен им официальным историографом.

Но дружил Карамзин и с людьми, оказавшимися в числе декабристов. Когда восстание провалилось, он якобы хлопотал о помиловании пятерки его лидеров, пытаясь спасти их от смертной казни. Спасти не удалось. В год суда над ними (1826) Карамзин в возрасте 60 лет скончался. Дружба с некоторыми «бунтовщиками» говорит о порядочности историка и независимости его взглядов, но не о его политической позиции. Он никогда не подвергал сомнению российское самодержавие, считая его единственно возможной формой управления страной.

Столь же благонадежным подданным императора был и автор романа «Обломов» Иван Гончаров. Мудрый описатель нравов России, он на склоне лет оказывается на государственной службе – в ранге цензора, то есть приглядывающего за своими собратьями по перу.

Не таков был талантливейший поэт Михаил Лермонтов, равновеликий другому талантливейшему – Александру Пушкину. Потомок древнейшего дворянского рода, он всю свою короткую жизнь оставался фактически в оппозиции режиму. Несмотря на «Бородино», которое, вообще говоря, не о славе императора, а о славе русского оружия, повергшего в конце концов и Наполеона. Достаточно, наверное, одного стихотворения «Смерть поэта», чтобы понять, кого Лермонтов винил в гибели Пушкина и удушении свободы в стране – власть и ее присных. Прочтите эти шесть строк:

«…Вы, жадною толпой стоящие у трона,

Свободы, Гения и Славы палачи!

Таитесь вы под сению закона,

Пред вами суд и правда – все молчи!..

Но есть и Божий суд, наперсники разврата!

Есть грозный суд: он ждет…».

Написано как будто не 170 лет назад, а вчера. И адресат все тот же – верхи, – и обвинения все те же – самодурство и вытаптывание любого вольного ростка российской почвы, и упования все те же – на Божий суд.

И чей юбилей охотней согласится праздновать нынешняя власть, взявшая курс на реставрацию всего царского – приверженцев трона Карамзина и Гончарова или бросавшего в адрес трона гневные слова и сосланного за это под пули на Кавказ Лермонтова? И нет, по-моему, никакой заслуги ульяновской власти в таком выборе – они просто попали в струю. А Пенза со своим «бунтарем» не попала.

Сергей ПОЛЕНОВ