Фольклор – такая штука, с которой сталкиваешься едва ли не ежедневно, но почему-то не замечаешь. Открываешь газету, а там фольклор – анекдоты. Выходишь во двор, а там дети распределяют роли в игре считалкой – фольклор. А есть люди, которым фольклор положено по роду занятий не только замечать, но и записывать.

Драгоценные остатки старины

«…А Санька Зырин видел: «Иду мостом. Иду поздно ночью. А она сидит, косы чешет». «Я, – говорит, – как матом изругаюсь – она бултых в воду».

(О русалках. Из записей фольклорной экспедиции. Записано 9.07.87 в селе Потьма.) Собирать и записывать фольклор в нашей губернии начала еще в XIX веке семья Языковых.

Занятие не носило систематического характера, но, тем не менее, стала ясна важность сохранения традиций. Уже в 1838 году «Симбирские губернские ведомости» опубликовали призыв «спешить с собиранием этих драгоценных остатков старины, приметно исчезающих из памяти народа с переменою его нравов и обычаев».

Собирал фольклор в губернии и Ознобишин – тоже в первой половине XIX века. Позже народное творчество в наших краях стали постепенно осваивать, но не очень быстрыми темпами. А осваивать было что: в сборнике известного русского музыканта Балакирева «40 русских народных песен» шесть записаны от жителей Симбирской губернии.

В начале ХХ века стали записывать песни рабочих людей, крестьян, частушки.

Позже центром собирания фольклора стал Ульяновский государственный педагогический институт. Его преподаватель Петр Сергеевич Бейсов с 1943 года, демобилизовавшись после ранения на фронте, начал работу по систематическому сбору фольклора.

Продолжила дело Бейсова Майя Павловна Чередникова. С тех пор сбор фольклора идет ежегодно, без перерывов. Систематический подход помог охватить всю область и все жанры – фольклор сел, отдельных социальных групп (хиппи, автостопщики, курсанты тоже интересовали собирателей). Сбором фольклора занимаются и студенты филфака – обязательная фольклорная практика введена еще в 1978 году. Конечно, УлГПУ не единственный собиратель в Ульяновской области, но, пожалуй, самый крупный сегодня.

Поищите сайт www.ulfolk.ru. Там есть не только тексты собранного фольклора, но и аудио- и видеоматериалы. Можно послушать, о чем поют бабушки в русских селениях.

Нужно просто перейти дорогу

«Собирался наш царек Ляксандр к Рождеству домой поспеть».

(Начало исторической песни о смерти Александра I в Таганроге.) Основой собирания фольклора были и остаются фольклорные экспедиции. В них едут студенты, работники культуры и преподаватели педагогического университета. Обычно отправляются они на 10-20 дней, чаще – на две недели.

– Как вы находите носителей фольклора? – это вопрос Михаилу Матлину, заведующему кафедрой литературы УлГПУ, доценту, который занимается сбором фольклора уже более 30 лет. – Ведь не каждый же человек вам может что-нибудь рассказать и спеть… – Проблема в том, что носителем фольклора является каждый человек, в том числе и мы с тобой. Все зависит от того, что хотим получить. Фольклорная традиция существует в нескольких типах. Одна традиция – в скрытой форме, то, что помнит старшее поколение. Вторая – традиция, которая существует в точечном виде – например, песни, которые уже не каждый сможет спеть. Но есть люди, которые происходят из певческой семьи, или они были певуньями или певцами и сохранили любовь к этому – они еще иногда поют. То есть эта традиция еще не ушла, она существует, но только в избирательном виде, связанном с определенными людьми. И, наконец, третья – это то, что составляет фольклор и традиционную культуру современности. Это все поколения. Допустим, в восьмидесятых годах церквей в селах не было, но потребность в совершениях определенных обрядов над человеком, покидающим этот мир, оставалась неизменной. Реализовывали эту потребность сами жители. Как правило, группа пожилых женщин совершала похоронный чин над умершим. Для людей средних лет наиболее живой оставалась песня или частушка. Третий пласт – это молодежь, и особенно дети, у которых есть тексты, помогающие решать свои проблемы: дразнилки, заманки, считалки. Это тоже постепенно стало предметом нашего изучения.

Таким образом, как мы находили человека? Если интересовала, например, ушедшая традиция, мы брали список в сельсовете и выясняли, где проживают пожилые люди села, распределяли улицы между рабочими группами – и сплошной обход, наудачу. Также мы выясняли у жителей – а кто раньше пел, кто был заводилой, узнавая о конкретных людях.

Увы, фольклор – такая штука: если уж чтото ушло, то навсегда. Так, раньше была распространена традиция протяжного пения в нашей области, но где вы сейчас найдете человека, который исполнит вам народную песню такого характера? Это было разрушено перед войной и во время нее, когда пришли совершенно новые песни и певческие принципы.

Однако в 80-х наши фольклористы еще успели кое-что записать.

Иногда за песней приходится и погоняться.

Есть такая историческая песня, популярная у нас, посвященная Александру I и его загадочной смерти в Таганроге. Начинается она так: «Собирался наш царек Ляксандр к Рождеству домой поспеть». Историческая песня всегда считается для нас большой удачей. Я даже не знал сначала, что здесь ее можно записать.

Просматривая однажды тетрадь полевых записей студентки, обнаружил эту небрежно записанную строчку. Студентка рассказала, где ее записала. Я поехал в это село, но там женщина вспомнила только две строчки. Дальнейшие поиски привели к другой женщине, которая эту песню пела, но весь текст она опять же не знала. Но сказала, что в том селе, где мы жили во время экспедиции, осталась ее подруга, с которой они эту песню-то и пели. Какое же было мое удивление, когда я выяснил, что эта ее подруга живет в доме напротив школы, в которой мы поселились. Я пришел к ней, и наконец-то она мне эту песню прекрасно спела, всю!

Вот так – иногда для успеха нужно просто перейти дорогу. Забавная штука – жизнь!

Дембельский альбом и девичья тетрадка

«Маша и Миша играли на крыше.

После двух выстрелов стало потише».

(Садистские стишки. Детский фольклор.) – А что такое современный фольклор?

– Современный фольклор – понятие очень сложное, – рассказывает Михаил Матлин. Есть такой термин, который критикуется, но лучше пока никто не придумал: это постфольклор. У него два родителя: традиционный фольклор и массовая культура. Например, анекдоты имеют явные связи с фольклором, но распространяются принципиально иначе (через газеты, например), что и дает нам право назвать их постфольклором. К постфольклору относятся и различные городские легенды: рассказы о привидениях, о каких-нибудь местах, которые обладают магической энергетикой. Причем постфольклор уже не имеет – кроме анекдотов, пожалуй, – общенационального распространения. Это культурная традиция отдельных локальных групп: социальных, профессиональных, возрастных. Ну, например, есть фольклор курсантов военного училища. Он включает в себя свои обряды, свои тексты, которые распространяются письменно. Самый развитый фольклор современности, конечно, детский. Здесь и страшилки, и считалки, и садистские стишки… Это все словесные формы, возникшие в последние 25 лет. Есть сложные наджанровые образования – девичьи тетрадки, например, а у солдат – дембельский альбом. Современных форм очень много. К современному фольклору подключается и интернет-фольклор, есть термин такой – «фолкнет». Это неавторские тексты в сетях, форумах, получающие распространение дальше. Кстати, в конце января начале февраля прошел 2-й Конгресс фольклористов, там была секция, посвященная интернет-фольклору, я был одним из ее руководителей. Собралось слушателей в три раза больше, чем докладчиков, – очень большой интерес вызывает фолкнет.

А есть и фольклор фольклористов, – улыбается Михаил Григорьевич. – На сайте (который в статье уже упоминался. – Ред.) можно найти строчку «Клуб Симбирянинъ». Загляните туда. Один мой бывший студент написал две пьесы. Он там в ироническом ключе описал нашу экспедиционную жизнь. Все-таки жизнь внутри экспедиции – и есть самое интересное.

Сергей Гурьянов