Что бы ни происходило, жизнь так или иначе идет по кругу или хотя бы по спирали – давно известная истина, подтверждаемая историками на самых разных примерах. Но одно дело, когда примеры эти берутся из учебника, а совсем другое – когда они отыскиваются буквально у нас под носом. Этой близостью к повторяемости истории может удивить ульяновцев открывшаяся в читальном зале областного госархива выставка «Хозяева города».

Экспозиция рассказывает о работе дореволюционных гордумы и городского головы. Но при изучении документов выясняется, что, хоть больше века с той поры прошло, вопросы, над которыми работала законодательная и исполнительная ветви городской власти, мало изменились.

Точкой отсчета при создании выставки, говорит архивист Антон Шабалкин, было 16-е (28-е по новому стилю) марта 1871 года. В этот день приступила к работе новая симбирская городская дума, выбранная на достаточно либеральных условиях, введенных Городовым положением Александра II.

Положение расширило список лиц, имеющих право участвовать в голосовании при выборе органов городского самоуправления. Одновременно были расширены полномочия гласных, как тогда назывались депутаты думы, членов управы, то есть исполнительного органа власти, и городского головы, то есть мэра. Члены управы и глава даже стали получать зарплату за свою работу.

Было их, правда, немного – меньше десятка. Да и работа оказалась непростой. Так, первый городской голова Петр Егоров, выбранный по новому положению, проработал на месте руководителя Симбирска всего около года, как и один из членов управы. Груз ответственности для них, видимо, оказался слишком велик.

Еще одна деталь – невероятное для нынешних времен поведение члена городской управы, купца Петра Теняева. Он, если в городской казне не хватало средств на решение каких-либо проблем или изыскание их было процессом слишком долгим, выделял на эти цели собственные деньги. Затем чиновник предоставлял счет за выполненные работы и получал обратно из казны потраченное.

Однако много схожего, особенно в вопросах, которые рассматривали городские дума и управа. Так, в вопросах значится устройство тротуара по улице Московской, то есть нынешней Ленина, возле Спасо-Вознесенского собора, на месте которого теперь находится сквер Гончарова. И ведь прошлогоднюю укладку плитки на тротуарах нынешние городские власти начали именно с этого участка.

Более того, через несколько лет вопрос о тротуарах в центре города был поднят снова. Тротуары велено было делать из асфальта или тесаного камня. А на устроенные дорожки для пешеходов в центре города запрещено было ставить павильоны для торговли.

Вставал почти полтора века назад и еще один актуальный дорожный вопрос. Купцы и домовладельцы улицы Большой Саратовской обращались к власти с убедительной просьбой снести бульвар на улице Большой Саратовской, то есть Гончарова, на нынешнем участке от улицы Ленина до Карла Маркса. Домовладельцы и купцы объясняли свою просьбу вроде бы убедительно – заботой о городском благоустройстве, но потом проговаривались, что акация с бульвара закрывает их вывески. Более того, бульвар оказался причиной неравных условий конкуренции. Почему-то мешал он только торговцам с левой стороны улицы. Специальная комиссия взялась вопрос ликвидации бульвара рассматривать, рассмотрение тянулось несколько лет. В какой-то момент не полюбившуюся торговцам акацию даже снесли. Но вскоре ее заменили липой, и жалобы от купцов на мешающие им работать деревья посыпались вновь.

Одним из важнейших был и актуальный сейчас вопрос борьбы с вредными привычками симбирян. Так, городская управа запретила распивать алкоголь на площадях, улицах и в прочих общественных местах. Но продвинуть здоровый образ жизни не удалось. Решение городской думы отменил губернатор. Тогдашний, видимо, лоббировал интересы близких ему виноторговцев.

Был введен и запрет на курение. Пускать табачный дым запрещалось на пристанях, ярмарочных площадях, в мастерских и повсюду, где есть пиломатериалы, щепы, стружка, а также прочие легковоспламеняющиеся материалы. Объяснялись такие ограничения уже не заботой о здоровье симбирян, а попыткой предотвратить пожары. Попытка, увы, не удалась. Запрет был принят в июне 1888 года, и в этом же месяце в Симбирске произошел пожар, от которого выгорела десятая часть города. Виновником оказался горожанин, куривший в столярной мастерской.

Еще одной вредной привычкой симбирян, от которой не удалось избавиться до сих пор, подтверждают документы, была любовь к семенам подсолнечника. Было выпущено специальное распоряжение о содержании в порядке городского кладбища. Там запрещалось рвать цветы, ломать деревья, портить могильные памятники и наносить на них надписи, а также кататься на велосипедах, ходить с собаками, разводить огонь и сорить тем самым подсолнухом.

Схожим с нынешним было в городе полтора века назад и само отношение к выборам гордумы и городского головы. Голосо-вание в то время шло три дня, за кандидатов надо было отдавать шары. Если шар был положен в правую корзину, голос засчитывался в пользу кандидата, если в левую -против. Несмотря на отличие в форме голосования, сами выборы, как и сейчас, нередко превращались в спектакль.

«Три дня взрослые люди с 12 часов дня до поздней ночи под влиянием страсти глумились друг над другом, – описывал процесс выборов в 1879 году симбирский педагог Андрей Кабанов. – При чтении списка выборщиков останавливали свое внимание на известном лице, упрашивали его идти баллотироваться, убеждали, брали под руки, уводили в отдельную комнату, предназначенную для лиц, заявивших согласие баллотироваться в гласные, в даровые работники для города. Клали все больше налево, аплодисментами приветствовали провал лица, которому полчаса назад кланялись и уговаривали принять на себя эту серьезнейшую работу. Опечаленный «изгнанник» мстил за свое поражение: клал налево всем, нисколько не думая, полезен человек городу или вреден».

Не до спектаклей становилось, когда город погрязал в проблемах. Так, выборы, назначенные на август 1918 года занявшими тогда город белыми, симбиряне практически проигнорировали – голосовать пришла примерно десятая часть избирателей. В итоге выборы были признаны несостоявшимися.

Возможно, чтобы не допустить провала, низкую явку в следующий раз организаторы выборов и проигнорировали бы. Но в город вошли красные, и гордума, пошедшая кругом по следам вопросов вековой давности, состоялась только в конце XX века.

Лидия ПЕХТЕРЕВА