Трагедия России, наверное, не столько в планируемом возвращении кого-то в Кремль, сколько в том, что официальная оппозиция, монополизировав эту часть партийного спектра, заблокировала выход на политическую сцену всех новых фигур. Десятилетие за десятилетием на сцене одни и те же лица, исповедующие, по определению политологов, идеологию профессионального пораженчества, в которой им лично комфортно и удобно. Но, отказавшись от борьбы за власть, они предают своих избирателей, а это – миллионы россиян.
Если человек проиграл президентские выборы хотя бы однажды, в России он вряд ли когда потом в борьбе с тем же самым соперником их выиграет. Да, наверное, и не только в России, и не только, вероятно, в борьбе с тем же самым соперником, но и с разными. Это политическая классика. Проиграв в 2000 году Джорджу Бушу-младшему, Альберт Гор оставил попытки и в выборах 2004 года уже не участвовал. Шлейф проигравшего не позволил ему испытывать судьбу еще раз. Приняв ее, Гор занялся другим – экологией и защитой окружающей среды.
У нас же оппозиционеры гордятся, кажется, поражениями, коллекционируя президентские кампании, в которых они были в роли соперников сначала Бориса Ельцина, потом Владимира Путина, потом Дмитрия Медведева, и вот теперь – снова Путина. Были в роли, собственно говоря, спарринг-партнеров, то есть тех, кого мутузит первый номер, отрабатывая на них технику ударов и блистая на их фоне. Сложившаяся в России система псевдоучастия в политической борьбе – это часть спец-операции по сохранению в стране статус-кво. Сохранение одних и тех же лиц во власти и сохранение одних и тех же в «оппозиции», на депутатских креслах. И «оппозиционеров» это устраивает. Не случайно на встрече с Медведевым они уже обвинили в организации митингов протеста 10 декабря американцев. (США заплатили, выходит, и Александру Крутикову, с участием которого акция прошла в Ульяновске.) Власть за их покладистость гарантирует им безбедную жизнь и право состариться, а возможно, и умереть первыми лицами «оппозиции». Она же, власть, помогает им пресекать выход в авангард их партий новичков. Это меньше касается ЛДПР, обреченной до конца быть партией одного человека, поскольку без него проект просто рухнет, и больше – КПРФ, успевшей унаследовать от советской эпохи партию в первоначальном значении этого слова, как политическую организацию.
Генеральная линия КПРФ прослеживается и у нас в Ульяновске, где яркий Наири Чатинян, гендиректор механического завода №2, бурно ворвавшийся в политику, был быстро задвинут назад, приглушен и нейтрализован. И он, не успев даже еще освоиться в роли одного из руководителей областной парторганизации, рискует уже получить клеймо пораженца и навсегда остаться в тени. И партии, похоже, не нужны не только молодые функционеры, но и молодые избиратели, иначе она предлагала бы не заезженные песни о «хорошем» Сталине и «плохом» Горбачеве, которых молодежь до 35 просто не знает, а более актуальные вещи – из XXI века. И жаль в этой ситуации сторонников «статусных партий», которых у ЛДПР и КПРФ вместе взятых – порядка 20 миллионов. Своими голосами они обеспечивают партийной элите сытный харч, но в политическом смысле проживают жизни зря.

Сергей Поленов