Сегодня залив продают за 25 миллионов рублей как землю сельхозназначения. Клюквенный был  и остается любимым местом отдыха  и живописным водоемом с редкими растениями. Об этом свидетельствуют фоторепортажи, сделанные  на Клюкве в связи с разразившимся скандалом. Однако новый владелец  и власти старомайнского района считают иначе. Кто растаскивает  наши водные ресурсы и почему в  компетенцию госэконадзора  дело о продаже Клюквенного не входит  – мы спросили  у председателя Ульяновского госэконадзора Константина Долинина.

Константин Александрович, каково состояние дела с Клюквенным?

Мы пока не получили ответа от росприроднадзора и от природоохранной прокуратуры. Все материалы направлены по компетенции. Выясняется законность – незаконность продажи этого водного объекта. Однако со своей стороны могу сказать, что наши компетенции в этом деле закончились. Поскольку мы региональный эконадзор – данный объект в наше ведомство не входит. Мы осуществляем надзор за региональными водными объектами, а тут до сих пор еще нет доказательств – региональный это или федеральный объект.

-Так  чем является так называемый “Клюквенный залив” – заливом, прудом или землями с/х назначения?

Для Госэконадзора очевидно, что Клюквенный – часть Куйбышевского водохранилища, это видно по всем признакам. Во-первых, это пространство с ровной гладью, во-вторых – с искусственно-огражденной дамбой, в третьих – объект имеет постоянный водоток, в четвертых – входит во всевозможные зоны водохранилища. Масса признаков говорит о том, что это часть водохранилища.Но точный ответ на этот вопрос даст природоохранная прокуратура.

-Но материалы у природоохранной прокуратуры уже более двух недель, не кажется ли вам, что дело затягивается?

Я разделяю вашу тревогу, но вопрос все – таки надо задать в росприроднадзор и природоохранную прокуратуру. Но, знаете, я думаю, можно, безусловно, ускорить этот процесс, да и нужно, поскольку это резонансное дело. Могу только пожелать этого. Но тут проблема не столько в медлительности какого- либо отдельного органа, а всей системы в целом. Сложность в том, что все природные объекты, которые есть на территории Ульяновской области, контролируются разными ведомствами в зависимости от их статуса. Этот вопрос год назад обсуждался тогда еще президентом Медведевым и Путиным. Они говорили о том, что нужно передать вопросы, связанные с природоохранной деятельностью – исключительно на региональный уровень, чтобы не было разграничения – на федеральные и региональные объекты и ведомства. На мой взгляд, такое разделение, конечно же, наносит ущерб механизму контроля и надзора, потому что очень часто происходит такое,  что объект в компетенции разных ведомств и уходит время на то чтобы применить воздействие на хозяйствующие субъекты чтобы прекратить нарушения. Но плюс перехода на новую систему – мы получим единый орган и, я надеюсь, будет то лицо, которое будет отвечать. Это важно – точно знать, куда обращаться в случае обнаружения нарушений. Но вопрос остался вопросом, президент ничего пока не решил. Так что, это – пока наши мечты. Сегодня нужно работать с тем, что есть.  Вот сегодня есть горячие точки – вот они, в Ульяновске, и нужно с ними работать.

 

– Константин Александрович, получается, что человек, столкнувшись с каким – либо нарушением, не знает, куда ему обращаться. Ведь зачастую люди не знают – федеральный их сельский залив или региональный. А от этого сейчас напрямую зависит, кто контролирует этот объект?

Да, это действительно так. Поэтому так и получается, что к нам обращаются люди и с реками, и с озерами, и с деревьями. И потом мы уже или сами разбираемся в ситуации или передаем в росприроднадзор, прокуратуру.

-Ну, вот вам звонят люди и беспокоятся, скажем, что у них река в селе грязная стала. Что вы в первую очередь делаете?

Если это наша компетенция, мы регистрируем обращения и далее инспектор или возбуждает административное расследование, или происходит предварительное рассмотрение жалобы.

– Есть ли какие-либо сроки, в которые вы обязаны дать ответ гражданину?

Что касается обращений, мы стараемся дать ответ в течение трех дней. Но, если вопрос сложный, то это занимает больше времени. Но хочу сказать, что зачастую причина тому -замедленная реакция, например, муниципальных властей – которым мы шлем запросы – а они отвечают спустя две-три недели. А вообще официально мы обязаны дать ответ в течении 20 дней.

– И что же, вы лишь запрашиваете информацию у муниципалов и пересылаете ее человеку? В чем вообще заключается ваша компетенция?

Наша задача – это контроль за соблюдением экологического законодательства в части региональных объектов.Ну, допустим, если кто-то нарушит закон, загрязнит озеро – мы проводим проверку, мы же возбуждаем административные правонарушение, мы же штрафуем, и мы же порой обращаемся в суд.К нам на самом деле очень часто обращаются простые граждане. И мы всегда проводим проверку. Только иногда это затрудняется. А знаете почему? Потому что у Госэконадзора Ульяновской области – один фотоаппарат и всего 27 сотрудников. Из которых инспекторов, которые непосредственно проводят проверки-18 человек. Ресурсов не хватает

-Каковы основные экологические проблемы Ульяновской области сегодня?

Основные: за лето выявлены разливы нефтепродуктов – это мазутохранилища -Новоспасский, Сурский район. Больное место – Нижняя Терраса. Наносится существенный ущерб. Это очень проблемная штука – нефть быстро не собрать. И, конечно, – город Ульяновск- город становится лысым под напором бизнеса. Деревья исчезают. И что делать – штрафовать мы штрафуем, но они начинают нам дурацкие письма присылать – когда говорят что дерево пострадало до их действий, когда авария была, а гаи говорит аварии не было. Делаются фиктивные акты – о том что дерево больное, а оно здоровое. Пишут оно сухое – мы приезжаем – а оно живое. Поэтому и возникло распоряжение губернатора о дополнительных мерах по защите зеленых насаждений.

-Вернемся к Клюквенному. Раз его продажа – не ваша компетенция как ведомства, можете высказать личное мнение?

Конечно, негативное у меня отношение к продаже этого объекта! Я даже боюсь этого слова – “объект”, оно мне не нравится. Клюквенный залив – это жемчужина Ульяновской области. Она должна служить всем, а не узкому кругу и не за те деньги, которые сейчас за него выкладываются, и будут браться с населения. Если муниципальное образование по каким-то причинам не в состоянии следить или содержать подобный жемчужный объект, надо посмотреть – все ли в порядке у этого муниципального образования с эффективностью управления? Я предлагал в отдельных муниципальных образованиях вводить внешнее управление, поскольку там менеджмент неэффективен. Там идет растранжиривание народных богатств! Поэтому мое отношение -Клюквенный залив вернуть в федеральную собственность, поскольку он федеральный был, да и остается, на мой взгляд, а виновных – наказать. И очень хотелось бы, чтобы прокуратура и областная и природоохранная дали оценку действиям должностных лиц, которые причастны к продаже, перепродаже этого уникального народного объекта.

– У вас есть уверенность, что к продаже причастны должностные лица? Вы обвиняете администрацию Старомайнского района?

Да, они сами продали! Первичный продавец этого объекта -Старомайнский район. Они превысили здесь свои полномочия -опять же это глубоко мое утверждение, которое надо еще доказать. Но я вижу много нарушений в действиях  администрации Старомайнского района. И в риторике главы района очень часто присутствует  – продавать, продавать, продавать. Дорогой друг, ты пришел в Старомайнский район, чтобы продавать его, или развивать его? Продажа – это развитие или не развитие? На мой взгляд – нет.Не можешь управлять территорией – будь добр, уйди.  А продавать тебе никто права не давал.  Вопросы вызывают те руководители,  которые побольше хотят продавать. Возникает вопрос – почему нельзя использовать  другие способы инвестирования, не сдавать в аренду?

-То есть вы не предполагаете, что сделка могла быть осуществлена законно? Если, скажем, залив в 2010 действительно высох и тогда же мог официально быть переоформлен как земли сельхозназначения?

Если следовать логике, то в 2010 должен был быть комплексный захват заливов. Но люди понимают – что это не законно. Ну да, сегодня река пересохла? Но завтра она наполнится. И что – теперь продавать ее? Это вещь незаконная – она просто  за гранью морали и закона.

-Тем не менее, господин Галант пишет, что продажа земли сельхозназначения под именем Клюквенный залив – есть выгодный проект для его района и принесет много средств на нужды населения.

Это большой вопрос для дискуссий. Да, но есть другие способы –а идут по простому пути – продавать! Сиюминутная выгода – что будет завтра, никого не интересует. Дело в том, что бизнес имеет свойство лезть во все щели. Это природа бизнеса. Но для того власть региональная, муниципальная, федеральная и существует – чтобы ставить ограничения и регулировать процесс проникновения бизнеса в те или иные сферы. А вот этот как раз инструмент регулирования у нас ослаблен.

– В вашей практике были подобные дела с продажей природных объектов?

Такие истории были всегда. Вот река Писмирь в прошлом году – там пруд продали. Прокуратура Мелекесского района вернула пруд. То же самое – предприниматель пытался ограничить доступ к пруду людям. Выявили, что его незаконно продали и этот пруд вернулся в муниципальную собственность . Это один из примеров восстановлениясправедливости.

-Клюквенный залив могут признать региональным объектом, и тогда он будет подконтролен Госэконадзору. Пока вы никак на ход расследования повлиять не можете?

Наша компетенция там пока касается диких животных и охраны краснокнижных животных и птиц. В этой части, конечно, мы будем продолжать контролировать ситуацию.