ОТ РЕДАКЦИИ.
В прошлом году мы провели журналисткое расследование, посвященное авторам небезызвестного ФЗ №131 «О местном самоуправлении». Нам удалось выяснить, что из всех депутатов Государственной Думы, авторов этого закона, юридическим образованием обладал лишь один народный избранник, а к сельскому хозяйству не имел отношения ни один из авторов закона. О том, к чему это привело, рассуждает известный ульяновский журналист Жан Миндубаев.

Ульяновская область одной из первых в России ступила на тропу реформирования самой близкой к людям местной власти. Еще в мае 2005 года здесь были проведены муниципальные выборы. А с 1 января 2006 года регион уже жил по-новому.
Как утверждается местное самоуправление в одном из регионов Федерации? Что удается сделать? Какие проблемы встают? Какие пробелы обнаруживаются в 131 законе о самоуправлении?

«ПОДУШЕВОЙ РАСКЛАД»
Я еду в село Ундоры, дабы своими глазами увидеть практические итоги жизни по новому.
В Ундорах разговор о жизни- бытие, начинается с перемен, кои принес сельским управленцам «ФЗ №131» – тот самый закон, который и обозначил суть реформы самоуправления. Вот что я услышал от сельских администраторов:
– Самое главное: у нас появился свой бюджет, раньше не было. Откуда брали средства свои прорехи латать? Составляли некий план затрат на неотложные нужды – и ехали в райцентр «защищать» его. Проще говоря, выпрашивали деньги у районного начальства.
– Давали?
– Смотря по настроению и личным отношениям… Конечно, львиная доля районного бюджета оставалась в райцентре, нам выпадали крохи.
А теперь?
– У нас есть свои источники финансирования. Это – налог на доходы физических лиц, налог на имущество, налог на землю. Плюс некая толика областных дотаций.
– И сколько набирается?
-Ну, за год более-менее тысячи рублей на каждого жителя.
Итак, тысяча рублей надушу. Много это – или мало? И что должна и может местная власть сделать на эти деньги?
Расходы и расценки таковы: заасфальтировать километр дороги – более миллиона рублей; поставить уличный фонарь- до пяти тысяч; расчисть снег хотя бы на главных улицах- десятки тысяч рублей за сезон. Отсюда- и тот уровень комфортности бытия, который естественно, весьма далек от желаемого: за водой народ ходит к колонкам, туалеты чаще всего в конце огородов, по некоторым улицам весной и осенью даже трактору трудно пробраться.
Про медицинское обслуживание и социальную защищенность граждан лучше помолчу
И так – не только в Ундорах.

КАРТИНКИ С НАТУРЫ.
Как известно, прорех и проблем у российских «поселений»- превеликое множество. Все они относятся, как гласит закон, к категории «местных вопросов». А что такое «местные» вопросы? Да самые насущные, самые заурядные: мосты, дороги, библиотеки, клубы, водопровод, торговля, озеленение и освещение – всего не перечесть.
Покинем на время Ундоры, попутешествуем по другим весям российской глубинки. Село Беденьга. Здесь до того разъезжены и раздолбаны улицы, что даже скорая помощь добраться по вызову не сможет. Был случай- роженицу несли к асфальтированному шоссе на одеяле .Спрашиваю: «Дорога по околице села идет – отчего в селе-то непролазность?»
– А шоссе – региональное. Оно- предмет забот облавтодора. А об улицах должны заботиться муниципалы. Но у них денег нет не то, что улицы мостить- даже площадку у входа в сельскую администрацию осветить – для них и то проблема…
У каждого муниципалитета, у каждого поселения- свои болячки. В Ташле не на чем вывозить мусор; в Дубравке сломалась водокачка и народ сидит без воды; в Ключиках надо срочно ремонтировать клуб. И повсеместно один и тот же рефрен муниципальных администраторов и депутатов местных Советов: денег! Денег! Денег! Но откуда им взяться в «самоуправляющихся» бюджетах?
Вернусь к так называемой «финансовой обеспеченности местных властей». Парадокс таков: закон обязывает возродить самоуправление. А деньги? Львиная доля уходит в центр. И что из налоговой базы осталось для муниципалитетов и поселений? Повторюсь: земельный налог, налог с физических лиц, налог на имущество.
Остановимся на этом подробнее. Сначала о налоге с физических лиц. Что принесут селяне в свои бюджеты? Доходы у них маленькие; живущие за счет подворья крестьяне везут товар на базар – поди посчитай, какой у них доход! Самая деятельная, самая работоспособная часть населения работает и получает зарплату не на своей территории, а где-то на стороне – в Москве, на севере, еще где-либо. Вот скажем, село Сюндюково каждой весной резко стареет – потому что молодые парни и отцы семейств ватагами отбывают в разные края на заработки – в основном на Дальний Восток. Там и платят налоги. Но их семьи, дети, родители живут в селе. Этим людям оказываются социальные услуги не из хабаровского или московского, допустим, бюджета, а из местного. А налог-то « с физических лиц» остался далеко от родной околицы! Это справедливо?
С передачей собственности тоже все не просто. Что передавать в собственность поселения? Многие объекты не имеют технических паспортов – на это требуются значительные средства, часть имущества находится в аварийном состоянии и так далее. А без рационального использования имущества нельзя построить работоспособное самоуправление.
С земельным налогом тоже далеко не разбежишься. Земли далеки от устроенности: они не кадастрированы, не проведено межевание, регистрация. Надо долго разбираться, кому что принадлежит. Большинство граждан вообще не торопится оформлять юридически свои сады-огороды. Кроме того, земельный налог собирается один раз в год. И как местная власть будет финансировать неотложные текущие нужды?

ХАТА С КРАЮ?
Абсолютно ясно: без понимания населением сути происходящего, без поддержки любой реформы народом – мало что получится.
И что народ? Участвует в становлении самоуправления?
Приведу лишь один, но весьма показательный пример «активного соучастия» сельского народа в благоустройстве места своего проживания. Село Большие Ключищи. Здесь есть одно местечко, самой природой предназначенное для красоты, отдыха, тихой радости- озерцо возле сельской администрации. Небольшое, уютненькое, оно могло бы стать украшением села.
Но озерцо стало не достопримечательностью – а местом свалки. Чего только не набросали туда «природолюбивые» граждане! Автомобильные шины, железки, старые калоши, всякую дребедень. Не драгоценная чаша кристальной воды в обрамлении деревьев и цветов, а классическая миргородская лужа.
Ключищи – село не у черта на куличках, не богом забытое. Дома приличные, улицы в основном асфальтированные, есть клуб, школа, больница. И церковь стоит в центре села, как раз напротив сельской администрации, на другой стороне озерца. Повторюсь: загаженного. И никаких намеков на то, что это кого – то волнует.
Говорят у местной власти нет денег, а у местных хозяйственных организаций тоже в карманах не густо.
Бог с ними – с властью и местными предприятиями. У захламленного озерца думается вот о чем: в селе проживает более четырех тысяч человек. Из них, допустим, тысяча дееспособных. Совковая лопата берет килограмм шесть грунта. Махнули каждый по разу – шесть тонн грязи из прудка как не бывало. Еще по разу – снова шесть тонн.
Не машут. Никто. От замшелого, въевшегося в каждую клетку равнодушия, видимо нет избавления. И разве только в Ключищах?
Кругом потрясающая инертность граждан. Впечатление такое: каждый живет сам по себе, по принципу «Моя хата – с краю».
О взаимоотношениях власти и населения во всей полноте мне довелось услышать в небольшом поселке Криуши. Народ выражался так:
– Ничего мы от этого «самоправления» не имеем! Одни хлопоты. Раньше разные справки в поселковой администрации давали- теперь за любой бумажкой надо в Новоульяновск мотаться. И молодоженов там же регистрируют. Деньги за вывоз мусора берут- а мусор не вывозят. Куда идут наши налоги -нам неведомо.
Не отсюда ли и потрясающая инертность граждан?

ЭХО ЗЕМСТВА
Во время моих путешествий по российским глубинкам не раз вспомнилось мне ныне подзабытое земство.
О более чем полувековой роли земского сообщества в российской жизни сейчас мало что знают «широкие массы». Состоялось оно по земской реформе 1864 года как форма местного самоуправления. Существовало на трех китах: земские повинности ( финансовые и натуральные); демократизм (выборные начала); местный патриотизм ( земляки обустраивали свою территорию). Суть земской деятельности заключалась не в удовлетворении не личных целей, а общественных.
Чем занималось земство? Исключительно хозяйственными делами ( как сказано в «Положении о земствах») «для польз и нужд губернии или уезда». Энергичное и состоятельное сообщество ( на выборных, подчеркну еще раз, началах) считало своей главной задачей обустройство тех конкретных земель ( отсюда и название), к коим было причастно- своей жизнью , имуществом, проживанием. Строительство дорог и школ, налаживание медицинского и аптечного обслуживания населения. Благоустройство мест проживания, приюты для бедных и столовые для детей, внедрение новых, более эффективных способов ведения хозяйства, организация фельдшерских курсов, гимназий, учительских семинарий, артелей кустарей , налаживание страхового дела – вот неполный перечень каждодневных земских забот.
Много доброго сделали земцы своими стараниями, не ожидая милостей от государственных властей. И еще много бы сделали – но в 1917 году их упразднила новая власть.
А ныне возрождаемое «самоуправление» базируется на абсолютно иных принципах! И в них даже намека нет на возможности участия самих граждан в становлении собственного управления на территории своего проживания. Только «отпущенные» сверху налоги – и никакого права на местное творчество.
Получается, что социальная политика, основанная на «Ф3№-131» совершенно игнорирует традиции земства?
И врядли настанет время их возрождения…
Тогда о каком «самоуправлении »идет речь?
ЖанМиндубаев