В редакцию “Молодёжной газеты” часто обращаются жители Ульяновской области за помощью в лечении больных детей. И не единожды благодаря нашим читателям удавалось собрать немалые суммы – десятки, а иногда и сотни тысяч рублей. Но история, которую мы расскажем сегодня, – особенная.
Семья Ломатовых из посёлка Майна просит сотрудников регионального Минздрава обратить внимание на редкий случай заболевания их ребёнка и помочь получить квоту для его лечения в московской клинике. Потому как у родителей больного малыша сложилось впечатление, что врачи уже давно махнули на него рукой.
ВЫЖИВАНИЕ
Еще недавно супруги Сергей и Дарья Ломатовы жили в Ульяновске, но после рождения четвёртого ребёнка решили переехать в село. И дело тут не только в чистом воздухе и наличии собственного дома. Приобрести нормальное жилье в городе на сертификат, положенный им как многодетной семье, как выяснилось, практически невозможно. И хотя власти всех уровней призывают наших граждан рожать побольше, заверяя, что все условия для многодетных семей будут созданы, в жизни Ломатовых оказалось всё иначе.
– У нас в доме нет газового отопления, а печки давно рухнули, поэтому зимой нам пришлось обогреваться “пушками”, – рассказывает Дарья Ломатова.
Ситуацию осложняет ещё и то, что глава многодетного семейства Сергей, человек с высшим образованием, так и не смог найти работу в районе.
Но и эти трудности можно было вынести, если бы не главная беда семьи: третий ребенок, Никита, серьезно болен.
А ПРАВИЛЬНЫЙ ЛИ ДИАГНОЗ?
Никита родился в январе 2011 года. На 19-ый день жизни у малыша случился первый приступ – начались судороги и дыхательные спазмы. Они повторялись до 30-40 раз в сутки. Семья сразу же обратилась в одну из больниц Ульяновска.
Там мальчику поставили диагноз: ранняя миоклоническая эпилептическая энцефалопатия – серьезнейшее поражение головного мозга. Это крайне редкое заболевание. Кроме того, у Никиты парализовало левую часть тела.
– Ульяновские врачи вместо того чтобы говорить “лечите ребенка”, чаще употребляют выражение “ухаживайте за ним”, – сетует мама Никиты.
Едва ли не с самого начала ульяновские медики твердили родителям мальчика, что шансов выжить у него практически нет. Сначала им сказали, что он не доживет и до семи месяцев. Но, несмотря на прогнозы, Никите уже два с половиной года, и ребёнок продолжает бороться за жизнь. От майнских врачей, по словам родителей, толку тоже немного.
– Недавно на местном уровне нам сказали, что еще два-три перенесённых ОРЗ, и ребенка не станет, – вырывается у Дарьи в ходе разговора.
Получается: вместо того чтобы оказать реальную помощь ребенку или хотя бы поддержать родителей, медики продолжают терзать семью самыми мрачными прогнозами.
В апреле должна была состояться плановая госпитализация Никиты в одну из ульяновских больниц. Но положить малыша не удалось.
– Почти месяц нам морочили голову. То врач был в отпуске. То сказали, что в больнице и так много пациентов, привезенных в срочном порядке. Тогда мы пообещали, что тоже приедем на “скорой”, чтобы нас, наконец, приняли. На что нам ответили: “А зачем?”, – рассказывает о своих мытарствах мама ребенка.
Возникает вопрос: почему врачи не хотят браться за этого мальчика? То ли боятся ответственности, то ли действительно не располагают нужным оборудованием для лечения столь редкого заболевания.
Да вот только правильный ли диагноз поставили Никите? У родителей сомнения на этот счёт возникли с самого начала.
ЛУЧ НАДЕЖДЫ
После первого же приступа Сергей Ломатов начал обзванивать клиники Израиля и Германии.
– Когда мы произнесли наш диагноз, доктора из Израиля сильно удивились. Они сказали, что поставить такой диагноз в России никто не может – в нашей стране нет необходимого оборудования для выявления этого заболевания, – отмечает отец.
С тех пор родители Никиты считают, что диагноз, постав-ленный их ребёнку сразу после рождения, как минимум, неточный. А точный могут поставить только за границей. Естественно, не бесплатно. Баснословной суммы, необходимой для лечения, у многодетной семьи из села нет.
– Нам бы сейчас хотя бы получить квоту в Москву! Может быть, столичные врачи смогут назначить нам действенные медикаменты. Но квоту ульяновские врачи нам не дают, объясняя это тем, что ребенок не доедет до столицы и что смысла в этом нет: все равно умрет.
Сколько же можно хоронить живого ребёнка, которому требуется серьёзное обследование? И зачем чинить препятствия и без того беспомощной семье?
КОШКИ
Жизнь Ломатовых идет своим чередом. Вместе с Никитой в семье растут еще трое детей. Старшей девочке шесть лет, а младший Трофим родился всего три месяца назад. Никита всех их узнает.
– Когда мы кладем рядом с Никитой младшего сына, они разговаривают на каком-то своем языке, – рассказывает мама.
Но больше всего мальчик любит кошек, и они отвечают малышу взаимностью. Журналисты “МГ”, приехавшие в дом Ломатовых, очень удивились, когда заметили, как два котенка ловко запрыгнули в кроватку к больному ребёнку. Родители заметили наше удивление.
– Кошки укладываются рядом с сыном и начинают вылизывать ему голову. Видя взаимную симпатию, мы не прогоняем их, -улыбаясь, рассказывает мама.
И действительно, животные, будто чуя болезнь, ложатся около ребенка. Одна кошка – над головой, а вторая – около ног Никиты.
– Был недавно один странный случай. У нас жил кот, который постоянно ложился около его головы. Неожиданно питомец начал чахнуть, а через два месяца умер. Может быть, кот “оттянул” на себя часть болезни?..
Сейчас Ломатовы хотят завести лошадь. Поскольку у Никиты сопутствующий ДЦП, родители надеются, что иппотерапия хоть как-то сможет помочь их больному малышу.
ОТ “МОЛОДЕЖНОЙ ГАЗЕТЫ”
Ещё раз обращаемся к чиновникам министерства здравоохранения Ульяновской области: обратите внимание на этого ребенка и постарайтесь решить вопрос с квотой на лечение в московской клинике. Вы можете помочь спасти Никиту!
Вероника ВЕРШИНИНА