Кроме шуток, руководителям скоро будет совершенно не с кем работать – сотрудники уходят со своих мест, письма идут все дольше, пожаловаться некому.
«Симбирский курьер», как ни печально, был прав – почта умирает, а вернее, низвергается в хаос, как предположили мы в статье «Почта работала даже в годы войны» в предыдущем номере. Подтверждением тому становится все большее количество жалоб и обращений жителей, которые с завидной регулярностью звонят нам, пишут, ища ответ на вопросы: что происходит и как же мы без почты?
Пенсия будет, если повезет
На прошлой неделе в редакцию позвонила жительница улицы Пушкарева. В большом микрорайоне с некоторых пор не стало ни одного отделения почтовой связи.
– Сначала закрыли одно отделение, объединив его с тем, что в 19-м микрорайоне, – говорит жительница дома по улице Пушкарева, 28. – А потом и там убрали, перенесли аж на Полбина, 65.
По словам женщины, позвонившей в редакцию, раньше рядом с домом были и почта, и Сбербанк – одна метрах в 50 от дома, другой в 200. Можно было дойти любому, хоть инвалиду, хоть пенсионеру. И если Сбербанк оставили в 19-м микрорайоне, то вот для того, чтобы добрести до ближайшего почтового отделения, надо преодолеть неблизкий путь – перейти по подземному переходу через Московское шоссе, затем дойти до перехода у автовокзала (который за один раз и не перейдешь), потом пройти чуть-чуть в глубь улицы Полбина и только там с облегчением вздохнуть и занять место в длинной очереди. Судя по карте, расстояние не очень-то большое, но переход дорог возле Пушкаревского кольца – всегда дело непростое.
Кроме того, с закрытием почтовых отделений с перебоями стали носить пенсию, не говоря уже о газетах.
– Нам должны были принести деньги, – говорит жительница. – Дело к вечеру, а почтальона все нет. Звоню, спрашиваю. Отвечают: сегодня пенсии не ждите, возможно, завтра. Да как «возможно», говорю. А вот, отвечают, жизнь у нас теперь такая стала – машин нет.
Пенсионерка возмущается: сегодня пенсии нет, завтра нет, то есть и еды – сегодня и завтра нет? К сожалению, рассчитывать на пенсию уже не приходится и постоянно нужно держать деньги на черный день, а то когда еще на почте, наконец, появится машина? Пешком почтальонов сами пенсионеры просят не ходить – мало ли чего, с такой суммой денег, да еще и через подземный переход, который всегда в полумраке…
К вопросу о ямщиках
– Почта в XIX веке приходила оперативно, – рассказывает в Музее почтового дела Симбирска-Ульяновска экскурсовод посетителям. – Письмо из Симбирска в Москву шло в среднем около недели.
На лицах посетителей музея усмешки: а теперь из Москвы в Ульяновск – две недели. Это в лучшем случае. А посылка из Армении – три месяца. А почтовый перевод из Иркутска… И так далее. Сотрудники музея с грустью подтверждают – даже тогда письма доставлялись гораздо быстрее, чем сейчас.
Последствия такой работы почты могут быть разными. Одно дело – получить простое письмо с большим запозданием, а другое дело, когда из-за корреспонденции срываются реальные дела. Нам написала читательница Альбина Петровна, которая имеет совсем небольшой процент акций ОАО ГМК «Норильский никель». Женщине пришло письмо, в котором извещалось, что она как акционер предприятия должна принять участие в голосовании. Не успела – письмо из Москвы шло почти месяц. Печати на конверте это не в силах скрыть: отправление из столицы – 16.05.13, прибытие в Ульяновск – 13.06.13. Подождите-подождите, но ведь уже в XIX веке почта стала пользоваться поездами, зачем же было возвращаться к ямщикам?
– Это не единичный случай, – рассказывает читательница. – Мы переписываемся с подругой-одноклассницей, когда отправляем письмо – звоним друг другу. Так мне из Красноярска шло письмо 40 дней, я уже решила, что не получу его.
Газеты Альбине Петровне тоже приносят нерегулярно – лишь через три-четыре дня после их выпуска. В итоге периодику женщина стала выписывать до востребования, чтобы уже не ругать на чем свет стоит всех почтальонов. С ними у нее отношения не заладились – однажды ее обвинили в том, что она их не ждет, потому что подъезд всегда закрыт. Купила на свои деньги и вручила ключ, однако лучше не стало.
– Но все-таки не мое почтовое отделение №35 (Гая, 37) виновато в нерегулярной доставке, – тем не менее миролюбиво подытоживает Альбина Петровна, ища виноватых где-то выше.
Жаловаться некуда
Еще одно письмо вчера принес нам читатель Александр Голушко. Он пытался выйти на контакт с почтой, но ему это не удалось.
– С восьми утра до 11 звонил в справочную службу главпочтамта, – рассказывает читатель. – Справочная не работала, на телефонные звонки не отвечали.
Александру Голушко пришлось ехать с улицы Докучаева в центр, чтобы лично во всем разобраться. В приемной ему объяснили: справочная работает с 13.00. Мужчина решил, что такое положение дел, в общем-то, не очень красит Почту России, и попросил книгу жалоб и предложений, но таковой не оказалось. Да и работников Голушко нашел не очень много – в зале на втором этаже находился всего один оператор на шесть окошек.
Развал Почты России проходит, увы, под аккомпанемент обещаний – в марте объявили, что ни одно отделение почтовой связи в селах закрыто не будет, зарплату повысят… На деле получается, что даже в городе ОПС закрываются регулярно, а зарплата осталась прежней.
Сергей ГУРЬЯНОВ