В Ульяновске состоялись IV Рождественские образовательные чтения «Преподобный Сергий. Русь. Наследие, современность, будущее»

В этом году чтения были посвящены 700-летию Сергия Радонежского.

В заголовке мероприятия неявно присутствует тема кризиса, а вернее, целого ряда кризисов – духовного, демографического и прочих, в которых пребывает Россия. Секретарь ученого совета Московской духовной академии игумен Адриан Пашин сказал об этом открытым текстом: «Сегодня мы, как и во времена нашествия и смуты, находимся на перепутье. Оторвемся ли от своих корней? Будет ли Сергий нашим духовным руководителем, или мы вновь увлечемся кумирами?».

Тот, кто из года в год наблюдает за Рождественскими чтениями, не может не отметить той благостной атмосферы, которая царит в зале пленарных заседаний. Она – и в особой церковно-архаичной стилистике выступлений («700 лет простирается над Русью молитвенный покров преподобного Сергия»), и в поразительной симфонии чиновников и духовенства. На этот раз митрополиту Проклу поднесли на подпись разработанный в областном правительстве совместный план мероприятий, посвященных 700-летию Сергия Радонежского. Владыка публично и торжественно его завизировал. После этого нескольких чиновников наградили архиерейскими грамотами, в частности, начальника городского Управления образования Ольгу Мезину.

Благостную атмосферу собрания отчасти нарушил своим проблемным докладом священник из Подмосковья Илья Шугаев (он, между прочим, выпускник московского Физтеха и автор популярной книги «Один раз на всю жизнь.

Беседы со старшеклассниками о браке, семье и детях»). Протоиерей Шугаев говорил о бу-дущем российской семьи и России как населения и нации.

Опираясь на данные Роскомстата, он рассказал, когда и как Россия встала на путь депопуляции. Это произошло в середине 60-х годов, когда страна упала ниже черты нулевого демографического роста, и было это, предположительно, следствием отхода от веры. Для поступательного роста населения рождаемость должна составлять не менее 14 детей на 1000 человек населения, сказал Шугаев, а в среднем по России эта цифра составляет 12. Хуже всего дело обстоит в центральной России, про которую – при высоких цифрах смертности можно сказать, что она вырождается. В Ульяновской области индекс рождаемости составил 11,3 при смертности 14,1 (по данным 2012 года). Это, по словам докладчика, «немного лучше, чем совсем плохо».

Наивысшие цифры рождаемости дают Алтай, Тува и республики Закавказья (Чечня – 26, Дагестан – 18). К 2080 году, если тенденция сохранится, нас может остаться 70 млн человек, при этом национальная структура населения изменится. Впрочем, чтобы выкачивать нефть, стране достаточно и 15 млн человек в инфраструктуре отрасли, отметил Шугаев.

Для расширенного воспроизводства населения более 60 процентов российских семей должны иметь трех детей. Такая семья должна считаться обычной, а не многодетной, считает Шугаев. Он предлагает ввести негативные стимулы, моральные и материальные: «Бездетная семья – это должно быть стыдно, такая семья должна платить налог на бездетность.

Семью с одним-двумя детьми считать малодетной и ввести налог на малодетность». В этом православный аналитик совпал с недавней инициативой власти. Первый зампредседателя комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Ольга Баталина на днях предложила ввести налог для семей со средним и высоким доходом, не имеющих детей или воспитывающих одного ребенка. Как водится в таких случаях, депутат ссылается на европейский опыт.

Из двух известных стратегий стимулирования рождаемости – повышения материального уровня семьи и воспитания потребности в детях Шугаев предлагает сосредоточиться на второй: «Улучшение условий жизни может дать небольшой результат быстро, но ненадолго – ради денег рожать не будут. Когда в семье воспитывается потребность в детях, это дает более существенный, хотя и более отдаленный результат. У нас движения в эту сторону пока нет».

В этом месте докладчик заговорил о влиянии веры на рождаемость. Православные семьи традиционно были многодетными, но остаются таковыми только в ядре православной общины. Оказывается, все дело в типе религиозной социализации. Если человек приходит к вере в зрелом возрасте, то его семейная ситуация не меняется, остается типичной. Семейная установка на многодетность формируется в раннем возрасте, а результат проявляется только в следующем поколении. Поэтому докладчик предложил уже сейчас начать целенаправленное формирование будущего семьянина, иначе половозрастная пирамида, стоящая ныне на шатком основании (число новорожденных меньше, чем взрослых любого детородного возраста), опрокинется.

Руководитель местного «Союза православных женщин» Галина Смолянкина начала свое выступление с утверждения, что в списке смертных грехов есть один, который хуже, чем убийство, – немилосердие. Здесь сразу вспомнилась и история «Пусси Райот», и «закон Димы Яковлева», уже ставший причиной смерти нескольких больных детдомовцев, которых не отдали на усыновление американцам. Но докладчица, разумеется, столь опасную тему развивать не стала.

На секции, посвященной преподаванию религиозных культур в школе, большая часть докладов была посвящена преподаванию «Основ православной культуры». Из пафоса выступлений было видно, что многие преподаватели ОПК видят себя не светскими просветителями, как предполагает федеральная концепция курса «Основ религиозных культур и светской этики», а воспитателями-миссионерами. Это бросалось в глаза уже три года назад, в начале эксперимента по преподаванию курса, теперь это впечатление только укрепилось. Но с таким положением, как показывают цифры, не согласны родители учащихся.

Представитель городского Управления образования Татьяна Мамишина привела обновленные данные: 21 процент ульяновских школьников и их родителей выбирают модуль «Основы православной культуры», почти 60 процентов отдают предпочтение модулю светской этики, 18,5 процента выбрали для изучения «Мировые религиозные культуры», остальные – исламскую культуру. ОПК выбрали на 10 процентов меньше, чем два года назад, а вот модуль светской этики стал вдвое популярней.

Почему православный модуль потерял в популярности?

Первое, что приходит в голову: это реакция родителей и учеников на навязывание православной культуры. Иерей Александр Жуков из Димитровграда спорит с этой версией: «Напротив, есть принуждение к «Светской этике» со стороны органов образования». Религиовед Василий Дронов считает, что «Светскую этику» выбирают ленивые родители: «Ребенок приходит из школы и обрушивает на родителей информацию о православной культуре, но они не понимают его радости: они устали после работы, им не хватает знаний, им еще самим надо дорасти и до православной культуры, и до звания папы и мамы. А вот о том, что такое хорошо и что такое плохо, то есть о светской этике, они, как им кажется, порассуждать всегда сумеют». Наконец, есть и мнение: «Светскую этику», наоборот, выбирают ответственные родители, которые хотят говорить со своим ребенком на одном языке.

Сергей Гогин