Как любил свою Попову Мельницу маленький Ваня Крашенинников – не передать! Да и как не любить, если ты здесь родился, рядом надёжное родительское крыло, под которое можно спрятаться от любой напасти, верные друзья, весёлые забавы, школа, заботливые учителя.

Время тогда было предгрозовое. Его сверстники рвались в лётчики, моряки, танкисты. А его всегда тянул к себе лес: таинственный, могучий, загадочный. Послушаешь, как он величаво шумит, и дух захватывает. Лес не только отрада для души, в трудную минуту он и накормит, и укроет от лихих людей, и щедро поделится своими дарами. Ты только относись к нему с душой и пониманием. Ване этого объяснять не надо было, он лес любил и уже знал, что после школы поедет учиться в Бузулукский лесной техникум Оренбургской области.

Так оно и вышло. С дипломом в руках молодой специалист едет по распределению на Южный Урал. Но поработать так и не успел, в 1939 году Ивана Крашенинникова призывают в армию. Попал в Челябинскую область. С началом Великой Отечественной войны армейскую часть, в которой он служил, перебросили на Дальний Восток. До сих пор живо помнится, как сначала до бесконечности долго тряслись в товарняках-теплушках, потом столь же долго добирались на теплоходе, зелёные от выворачивающей душу и желудок морской болезни. Многодневное «хождение по морям» завершилось схождением по трапу теплохода на западной оконечности полуострова Камчатка.

Служил Иван Крашенинников сначала в 101-й горно-стрелковой дивизии, затем в 103 отдельном батальоне связи Второго Дальневосточного фронта. В августе 1945 года участвовал в Северо-Курильской операции. В составе морского десанта освобождал от вояк Квантунской армии острова Шумшу и Парамушир. Солдатского лиха хлебнул сполна. Никогда не забудет, как подорвался на мине и пошёл ко дну их десантный кораблю, как студёные волны навсегда накрывали его товарищей… Помните, у Александра Твардовского: «И увиделось такое, не забудется оно, люди тёплые, живые, шли на дно, на дно, на дно». В гимнастёрке родился солдат: уцелел, выжил, был отмечен орденом Славы третьей степени и медалью «За победу над Японией». Сколько уж десятилетий прошло, а он помнит всех поимённо, продолжает делать запросы в Петропавловск-Камчатский о судьбах семей своих погибших товарищей, просит позаботиться о них, оказать содействие и помощь.

Послевоенная судьба Ивана Крашенинникова сложилась как нельзя лучше. Были в ней и любовь, и семья, и дети с внуками. Без малого 40 лет своей жизни отдал лесу. Прошёл по всем ступеням должностной лестницы – от помощника лесничего до руководителя Базарносызганского лесхоза. Награждён медалью «Ветеран труда», знаком «За сохранение и преумножение лесных богатств», другими отраслевыми и ведомственными регалиями.

Но всё это будет потом. А пока в феврале 1946 года вернулся наш герой на свою малую родину в Попову Мельницу. Почему так поздно? Порядок тогда был такой: не дослужил в армии до войны, дослужишь, что полагается, после неё. Руки тянулись к мирному труду, душа истосковалась от долгой разлуки с лесом. Медлить не стал, устроился лесничим в Алинкинское лесничество с конторой в родном селе. Послевоенное время было известно какое: всё на себе, вручную. Это ведь сейчас каких только машин в лесу не увидишь. А тогда двуручная пила, которую с иронией звали «Дружба-2: раз мне – раз тебе», топор, да меч Колесова – узкая стальная лопата для посадки саженцев лесных культур. Но работали с задором, с душой, с песней. Гнали из сосны смолу-живицу и выжигали уголь, из бересты берёзовых пней – дёготь. Кора корней бересклета шла на изготовление резины. Вели заготовку веточного корма для общественного скота. В ответ местные жители помогали, чем могли, лесничеству.

В 1950 году перевели Ивана Сергеевича в Базарный Сызган. Работать с каждым годом становилось легче: приходил опыт, тут и там ручной труд стали заменять механизмы. Неизменным оставалось главное: восстановление лесов, их охрана, борьба с вредителями. И уж здесь, сколько техники в лес ни загоняй, без участия рук человеческих не обойтись. Земля под лесами это не ровные как бильярдный стол участки, это холмы и горы, крутые склоны. Сюда технику не загонишь, значит остаётся одно: брать в руки меч Колесова.

Отмечает ветеран и другую особенность, лес, это всё равно, что сундук с драгоценностями, и потому часто тянутся к нему не самые чистые руки. За душой у «чёрных лесорубов» ничего святого, одна жажда наживы, а встанешь у них ни пути, будь готов распрощаться с жизнью: лес он всё спишет, ни свидетелей тебе, ни следов. Но Иван Крашенинников другого склада человек: на войне самураев не боялся, шёл под пули и снаряды, боевых друзей терял, а тут кланяться в ноги нарушителям? Не бывать такому. И не было. Боялись лесные тати фронтовика. И свои уважали. Потому что видели, что хоть и строг их начальник, порой даже крут, но честен, принципиален и в обиду, случись что, никогда не даст.

За ним шли как в бой. Только специалисты знают, что это такое, вручную, при отсутствии техники доводить ежегодные посадки только по Базарносызганскому лесничеству до 250-300 гектаров, а заготовку древесины от рубок ухода, когда расчищаются площади под новые насаждения, до 30 тысяч кубометров, с площадью лесного питомника 25 гектаров. Именно при его прямом участии была создана лесосеменная база. Заложен новый базисный питомник. Заметно увеличилась доля хвойных насаждений. Быть бы Ивану Сергеевичу армейским офицером. Он даже о своей работе говорит: «В лесу должен быть идеальный порядок». О нём в народе сложилось такое суждение: «У него порядок и в лесу и в душе».

Таким Иван Крашенинников оставался всю свою жизнь. Годы уж заметно пошли к закату, а он всё так же неугомонен. Председатель районного Совета ветеранов войны и труда, член многочисленных комиссий, непременный участник различных встреч, на которых он первый гость, потому что ясен умом, открыт душой, отменен в рассказе, скор в совете и помощи. И это при том, что 16 ноября прошлого года Ивану Сергеевичу исполнилось 95 лет. Он, получается, один из самых старейших жителей не только своего района, но и области. Ветерана без внимания не оставляют. Отремонтировали кровлю дома, заменили окна, выделяют для необходимых поездок транспорт, не обходят приглашениями на различные мероприятия. А он тем временем держит себя в форме: занимается по утрам зарядкой, намерен по весне опять заняться палисадником, вырастить овощи и всякую полезную зелень. Не забывает о прогулках по лесу, встречах с соседями, живо интересуется новостями.

Была у Ивана Сергеевича возможность перебраться в городе: дали ему по жилищному сертификату квартиру. А он оставил её внучке. Не хочет, пока есть силы, уходить из своего дома на опушке леса. Не мыслит себя в городской суете, без «зелёного океана», которому отдал без остатка всю свою жизнь.

Виктор Никитин