Социологи определили: средний класс в России таки существует и достиг ни много ни мало 42 процентов населения страны. Однако наши «середняки» – это в большинстве своем те, кто живет за счет государства и потому является полной противоположностью свободному среднему классу в западных странах. Обеспеченные россияне пассивны, не желают повышать свою квалификацию, лояльны власти и не хотят перемен.

Согласно докладу Института социологии РАН, основу нашего среднего класса составляют работники госсектора, причем в ядре слоя их количество приближается к 70 процентам. Значительно меньше среди «середняков» предпринимателей, работников сферы услуг, профессионалов высокой квалификации из разных секторов экономики. Хотя последние категории составляют основу среднего класса в западных странах.

Бытие определяет сознание – именно поэтому российский средний класс лоялен власти (просто потому что от нее зависит), жаждет стабильности (боится потерять то, что есть) и не желает повышать свою квалификацию (количество «нежелающих» среди российских «средних», по данным социологов, за десять лет увеличилось вдвое). Все эти качества чужды «середнякам» западным, где они наиболее массовая, прогрессивная, образованная и независимая часть общества, часто критически настроенная к власти.

Впрочем, член правления Института современного развития Евгений Гонтмахер критерии определения среднего класса, взятые Институтом социологии РАН (по доходам, образованию, нефизическому труду, самоидентификации), считает некорректными.

– Здесь имеет место жонглирование понятиями,- приводит слова ученого журнал «Огонек». – Средний класс – не столько материальный, сколько социокультурный феномен. Нам очень хочется его иметь – ведь вся западная социология про «средних»! – и мы называем им то, что получаем путем той или иной замысловатой выборки. Несколько лет назад мы в ИНСОРе насчитали около 20 процентов россиян, с большой натяжкой соответствующих общему представлению о среднем классе. Выставляли простые фильтры: «средние» должны не только иметь нормальный доход – не меньше 1000 долларов на человека, но и «джентльменский набор»: квартиру, машину, дачу. Должны быть мобильными, планировать свою жизнь самостоятельно и ни в коем случае не жить на иждивении, в том числе у государства. Таких, понятное дело, немного и с каждым днем становится все меньше.

Независимый институт социальной политики в конце прошлого года еще строже подошел к выявлению среднего класса: искали людей, у которых за 20 лет свободной России появились новые (по сравнению с советским периодом) способы пополнять домашний бюджет. Выяснилось, что лишь два процента российских семей получают значимые доходы от собственности и финансовых активов, еще пять процентов хорошо живут за счет того, что они предприниматели, а в целом не более восьми процентов российских домохозяйств приспособились жить в несоветской России. Собственно, они и есть средний класс.

Характерная черта российских «середняков», по мнению социологов, состоит в том, что у них нет корней. В отличие от сравнительно обеспеченных жителей западных стран, где принадлежность к среднему классу, как правило, передается по наследству, единственное, что есть у нас – это советский опыт. Доля занятых в госуправлении с 2001 по 2011 год возросла более чем на 20 процентов, при этом количество индивидуальных предпринимателей только за 2013 год сократилось на 13 процентов и не превышает теперь 3,5 миллиона человек. Согласно прошлогодним подсчетам Торговой палаты, в предпринимательство вовлечено не более семи процентов россиян. «Старым средним слоям» взяться попросту неоткуда, говорят социологи.

Большинство представителей российского среднего класса настроены лоялистски и очень симпатизируют порядку и стабильности. Причем если 70 процентов населения в целом полагают, что страна нуждается в стабильности, а 29 процентов – что ей нужны перемены, то в ядре среднего класса это соотношение становится еще внушительнее: 78 процентов против 22-х. И впрямь, как можно быть не зависимым от того, кто дает зарплату и безальтернативное рабочее место?

Дмитрий Минаев