«Известия» опубликовали на днях заметку о планах правительства повысить налог на водные ресурсы. То есть на забор воды, в том числе и на коммунальные нужды. Все это пока только проект, и как он скажется на плате граждан за воду, не очень понятно. Куда интересней в известинской заметке другое.

В качестве примера изменения платежей за воду газета приводит Москву. В 2011 году тариф на горячую воду составлял для москвичей сумму 84,62 рубля за кубометр, в 2012-м – 93,38 рубля, в 2013-м – 116,03, в 2014-м 125,70, а с ноября возрастет до 135,80 рубля за куб. Показателен тут, конечно, масштаб, ведь это в Москве, где средняя зарплата доходит, наверное, до 80-90 тысяч рублей в месяц. Так почему же московские власти не порадеют за поставщиков воды? Потому, вероятно, что в столице живут и люди с более скромным достатком, как те же пенсионеры, которым бюджет выдает субсидии на оплату услуг ЖКХ. Чем дороже эти услуги, тем больше расходы бюджета на выплату субсидий, и руководство Москвы, в отличие от ульяновского, в первую очередь озабочено состоянием городской казны, а не прибылями поставщиков, и это разумно.

Но особенно любопытно в заметке «Известий» то, что цены они называют вполне определенно и с точностью до копеек – 84,62; 93,38; 116,03; 125,70; 135,80. Москвичи, выходит, эти цены знают! Не уверен, однако, что их знает кто-нибудь из ульяновцев. Стоимость ГВС у нас все время разная. В мае была одна, в июне – другая, в июле – третья. Даже те, кто платит по нормативу, не могут сказать, сколько с них запросят, к примеру, в августе. И это – анархия. Я плачу без счетчика, как раз по нормативу. В мае с меня взяли по цене 114 рублей за куб горячей воды, в июне – по 135 рублей, в июле – по 164. Но что же такое норматив? В понимании толкового словаря русского языка под редакцией Ожегова это предел чего-либо, в том числе и цены. И даже если норматив касается только объема товара, как его интерпретируют, похоже, ульяновские чиновники и энергетики, то все равно речь идет о предельной цене.

С июля тариф на ГВС в Ульяновске разбили на два компонента (дескать, так требует закон): тариф на холодную воду и тариф на тепловую энергию, необходимую для ее нагрева. Поскольку и то, и другое – и вода, и тепло – продаются нам за деньги, значит, и то, и другое является товаром и, следовательно, и на то, и на другое должен быть утвержден норматив, так, чтобы конечная цена на горячую воду получалась для потребителя неизменной на весь период действия установленного тарифа.

Как в Москве. На мой взгляд, это должно быть так. Наши же власти, пойдя на поводу у энергомонополистов, погрузили регион в вакханалию, в которой никому неизвестно, что почем будет даже в следующем месяце, и это при том, что Жилищный кодекс требует извещать потребителей об изменении платы за месяц до самого изменения.

Я считаю, что вся эта ситуация в Ульяновске противоправна и замешана на коррупции. Не знаю, на какой такой закон ссылаются энергетики, навязывая городу плавающий двухкомпонентный тариф на горячую воду, но почти убежден, что закон это отраслевой, потребителей касающийся лишь косвенно либо не касающийся вообще. Он, например, принят для каких-то внутренних расчетов в процессе производства горячей воды, а не для назначения размера платы потребителей. Во всяком случае нормативщики в Ульяновске находятся в этом смысле в состоянии постоянного хаоса и в отсутствие четко установленной цены на товар, возможно, вправе за него не платить. Как и владельцы счетчиков, которым цена горячей воды также неизвестна. Надеемся, что надзорные органы – прокуратура, Управление федеральной антимонопольной службы, Госинспекция по надзору – изучат эту проблему и дадут по ней более полное заключение, которое мы с готовностью разместим на своих страницах. Не может же быть, чтобы мэр Москвы Сергей Собянин, юрист по образованию, знал закон хуже, чем его ульяновские коллеги. Или же он знает его лучше и потому в Москве все не так?

Юрий Кашинский