Сторона, обвиняемая в нанесении травм и ранений сотруднику полиции Андрею Арапову в стычке 30 декабря на улице Робеспьера, напирает на то, что тот показал служебное удостоверение уже после драки и это, дескать, многое меняет. Думаю, что этим ходом обвиняемые играют с огнем и последствия для них могут оказаться куда тяжелее, чем кажется сейчас.

Акцент на «когда показал корочки?» делается во всех явно тенденциозных по отношению к Андрею Арапову и его семье телесюжетах. Таких, как, например, программа «Человек и закон», показанная по Первому каналу вечером 16 января. Ведущий однозначно ставит на одну доску и раненого полицейского на больничной койке, и ныне арестованного Эдуарда Зиннурова с друзьями. Отец Эдуарда, вице-губернатор Вильдан Зиннуров, представляет дело и вовсе как травлю его сына, которому «пытаются пришить причинение тяжкого вреда здоровью» Арапова и вообще – сшить из этой молодежной горячности какую-то крупную историю. И Зиннуров-сын, и его отец сетуют, что Арапов до стычки не говорил, что работает в полиции.

«Иначе мы, конечно бы, сразу уехали», – говорит Эдуард Зиннуров по Первому каналу. «Если бы он сразу показал удостоверение, у них бы только пятки засверкали», – вторит сыну Вильдан Зиннуров в интервью порталу Lifenews.

Можно, конечно, понять отчаяние Зиннуровамладшего, оказавшегося в СИЗО, и горе Зиннуровастаршего, поскольку отец есть отец. Но понимают ли они, куда клонят с этими своими рассуждениями, ведь из них получается, что если бы на месте Андрея Арапова оказался парень без удостоверения в кармане, то есть не сотрудник полиции, его спокойно и безнаказанно можно было бы переезжать колесами хоть десять раз, а не два, как Арапова. И расстрелять в него можно было бы хоть всю обойму. Что значит полицейский, не полицейский? Он – человек, разве не это самое главное? А давить нельзя вообще никого, ни с корочками, ни без корочек. И уж совершенно гнусно звучали в передаче Первого канала слова «независимого» прохожего, что у Арапова, небось, и нет никакого ранения, а царапина какая-нибудь. «Заплатили, вот и все».

Кому, интересно, Араповы заплатили? Главврачу областной больницы Карауловой? Или, может быть, зав. торакальным отделением Гумерову? Или сестричке в приемном покое? Мерзко все это. Это ведь под дудку Зиннуровых пляшут уже и телеканал НТВ, и Первый, и «Россия». В защиту же Араповых – тишина. Где же та хваленая крутизна отца раненого Арапова – полковника Сергея Арапова? Не в обиду полковникам будет сказано, но их в ульяновских органах – пруд пруди.

Закончилась программа «Человек и закон» тем же коронным спичем: основное, что предстоит выяснить следователям, это когда Андрей Арапов сказал наехавшей на него компании, что он полицейский – до или после? Этот корреспондент с Первого канала так старался, что тоже, наверное, не понимал, какую медвежью услугу оказывает семейству Зиннуровых. Зачем они так добиваются ответа на этот вопрос? Если он будет найден, это будет означать только одно: переквалификацию обвинения Зиннурову и его друзьям с относительно мягкой статьи «Причинение тяжкого вреда здоровью» (Андрея Арапова) на куда более суровую: «Покушение на жизнь сотрудника полиции» (Андрея Арапова). Так, может, попридержать коней-то, не чернить Араповых и не шельмовать полицию? Она ведь может пригодиться, в том числе и корреспонденту с Первого канала. Если же обвиняемые, понося через СМИ пострадавшего Андрея Арапова и его родных, надеются тем самым облегчить свою участь, то надежда эта довольно странная.

Андрей Семенов