Сегодня наша попытка пообщаться с промышляющими в центре города ульяновскими нищими превратилась с одной стороны в целый детектив, а с другой окрасилась и лирическими красками. Один из фигурантов истории рассказал нашему корреспонденту несколько стихотворений. Подробный фоторепортаж и рассказ о их непростых судьбах мы предоставим завтра. Для анонса добавим позитива: бомж Серега (стоит около “Кривого дома”) приехал к нам аж из Липецка, говорит, здесь люди добрее и подают лучше. А пока материал Виталия Ахмерова из Молодежной газеты. 4 года назад он проделал такой же путь и поговорил с тремя такими же городскими нищими.

Они своеобразное отражение той эпохи, в которую нам приходится жить, её символ. Встречая их на улице, мы либо брезгливо морщимся, либо, стыдливо опустив глаза, проходим.мимо, а то и вовсе не замечаем. Тем не менее, они часть нашего общества. Они – бомжи.
Александр
Я встретил его возле Германовского храма, что в переулке Гоголя в центре Ульяновска. В коробке из-под чая лежало немного мелочи – Александр просил милостыню.
– Вообще-то у меня есть дом, но я там стараюсь не появляться – младший брат руки распускает, пытается меня перевоспитать – я выпиваю много…
Александру 28 лет. У него было вполне благополучное детство. Отец работал в облправительстве. Семья жила в хорошей трёхкомнатной квартире. Саша неплохо учился в школе, мечтал работать в органах госбезопасности, но не прошёл медкомиссию и поступил в фармколледж. К тому времени его отец начал пить, потерял престижную работу и развёлся с женой. Вслед за отцом скатился на дно и сын. В 17 лет Александр впервые в жизни напился, поругался с матерью и уехал на Кавказ – на заработки. Так началась его пьяная бродячая жизнь. Он пас баранов в Калмыкии, путешествовал с конвоем в «столыпинском» поезде, перевозящем арестантов, но, в конце концов, осел в родном городе.
– Здесь, возле храма, иногда еду подают, так что не голодаю, – рассказывает Александр, – а деньги трачу на выпивку и сигареты. «Перчики» сейчас в каждом киоске, правда, туда стали какую-то дрянь добавлять, так что я в последнее время на разливной портвейн перешёл.
Саше трудно говорить – то и дело его одолевают сильные приступы кашля, у него хронический бронхит, а ночёвки на улице не способствуют выздоровлению. Из-за проблем со зрением бродяге присвоили инвалидность. Пенсию в 5 тысяч получает мать.
– Это правильно, я ведь всё равно пропью, – считает Саша.
Паспорт он потерял, а восстановить не может из-за 30-тысячного штрафа – 12 раз Александр нарушал общественный порядок, помочившись на улице. Есть у парня и другие проблемы с законом.
– Первые два раза меня за коноплю судили^ а в третий раз опера украденный телефон «повесили» – 180 часов общественных работ назначили.
Юрий
Глядя на Юрия, трудно поверить, что ему всего 47 лет. Мужчине тоже не повезло в жизни. В 2002 году умерла сожительница, а в её квартире он не успел прописаться. Родственники умершей продали жильё, и Юрий оказался на улице. Сейчас он побирается на крыльце дома, что на пересечении улиц Рылеева и Красноармейской. Рядом костыли – прошлой осенью Юрию из-за обморожения отрезали обе ступни. Пенсию по инвалидности он не получает: несколько лет назад один из работодателей отобрал паспорт, а восстановить его бомж даже не пытался – не знает, куда обращаться. К тому же без ног и зрения (Юрий почти ослеп из-за катаракты) трудно обивать пороги различных инстанций.
– Живу пока у знакомого, но, наверное, скоро выгонит, – рассказывает мужчина. – Деньги все он себе забирает, правда, выпить даёт. А ем то, что люди дадут…
Виктор
Виктора я встретил в самом центре Ульяновска – на улице Гончарова. Сейчас ему 59 лет, 20 из которых он провёл в тюрьме. Впервые за решётку мужчина попал в далёком 1980 году за нанесение тяжких телесных повреждений со смертельным исходом. После освобождения стал бродяжничать, воровал, за что снова и снова попадал в тюрьму. Сейчас на воле: спит там, где ночь застанет, ест то, что Бог пошлёт, «стреляет» у прохожих деньги, на которые покупает еду и выпивку.
Сказать по правде, во время разговора с Виктором я с трудом сдерживал тошноту – настолько сильно от него пахло смесью из запахов немытого тела и перегара.
– А где лучше живётся – на воле или в тюрьме? – спросил я.
– Если честно, то в тюрьме лучше: кормят три раза в день, одевают, спать можно не на земле, а на нарах, – немного подумав, ответил Виктор.
По словам мужчины, у него есть трое детей и даже внуки, но за помощью он к ним не обращается:
– Зачем? У них своя жизнь…
Приют для людей
Мы часто пишем о бродячих собаках и призываем чиновников найти средства на строительство приютов для них. Но о каких собаках может идти речь, когда у нас и о людях-то некому позаботиться? По официальным сведениям, в Ульяновской области состоят на учёте около 90 бомжей. Строительство приюта для них уже несколько раз откладывалось. Тем не менее, в областном Министерстве труда и соцразвития нас заверили, что работа с данной категорией ведётся эффективная.
– Сегодня мы при содействии органов внутренних дел регулярно выявляем этих людей, помогаем им восстановить документы, поправить здоровье в больнице, после чего направляем в специальные дома-интернаты (в Ульяновской области их 2). Каждый человек-бомж может прийти в территориальное управление соцзащиты и получить необходимую помощь, – рассказала нам начальник отдела организации и развития социального обслуживания ведомства Екатерина Сморода. – Кроме того, сейчас мы разрабатываем проект центра социальной адаптации, где планируем предоставлять этим людям правовую поддержку, обеспечивать одеждой и горячим питанием, организовать обучающие трудовые мастерские, группу дневного пребывания и социальную гостиницу.
Перспективы радужные. Хорошо, если всё будет реализовано именно так, и проект не сведётся к строительству банальной «ночлежки», зазря сосущей бюджетные деньги (по предварительным оценкам, реализация проекта обойдётся казне в 40 миллионов рублей), ведь важно постараться вернуть человека в общество, помочь ему стать полезным для окружающих.
Проблему бомжей нужно решать. И не только потому, что люди, влачащие своё существование на улице – это пятно на репутации государства и власти. Как ни цинично это звучит, уличные бродяги представляют реальную угрозу безопасности общества. Зачастую они являются переносчиками инфекций и паразитов и, чего греха таить, воруют. Мы согласны с тем, что в большинстве .случаев бомжи сами загнали себя в сложную жизненную ситуацию, но от этого они не перестали быть людьми, нуждающимися в помощи и защите.
Виталий АХМЕРОВ