В России, кажется, завершается очередной эксперимент по установлению формы правления, основывающейся на воле народа, реализуемой через всеобщие выборы. Эксперимент очень быстро уперся в переход власти целиком в руки одной политической, условно говоря, силы. Любопытно, что такие казусы переживали и государства, ставшие ныне вполне демократичными. В том числе самая успешная страна в мире ‘ Соединенные Штаты Америки.

Можно было бы, наверное, специально изучить, как шло становление государственного строя Америки и ее фактически двухпартийной системы, но отголоски этого процесса есть и в неисторических письменных источниках той поры. В том числе принадлежащих перу людей очень известных и осведомленных. Один из них – Сэмюэл Клеменс, которого человечество знает как знаменитого американского писателя Марка Твена, автора романов «Приключения Тома Сойера», «Принц и нищий», «Приключения Гекльберри Финна», многочисленных рассказов, эссе и публицистики. Годы жизни Твена – 1835-1910. Недавно в свет вышла его автобиография, опубликованная, как он и завещал, через 100 лет после его смерти.

В один из периодов этой жизни в Америке у власти долгое время стояли республиканцы. Республиканцами были и президенты, что Марк Твен после одного разговора стал считать совершенно неправильным и ведущим к застою и искажению реальности. И после этого он никогда не голосовал только за одну партию. Несмотря на то, что круг его знакомых состоял преимущественно из республиканцев, а голосование было открытым, когда любой наблюдатель мог видеть, как тот или иной гражданин голосует. «Изменники», проголосовавшие вдруг за демократа, подвергались жесткой обструкции, лишаясь зачастую своего бизнеса и даже имущества.

Такое положение не устраивало многих американцев. В своей автобиографии писатель вспоминает тот самый памятный разговор – с одним из своих знакомых, неким Херстом. «Херст был уроженцем штата Миссури, – пишет Марк Твен. – Я тоже уроженец штата Миссури. Это был высокий, тощий, практичный, здравомыслящий, необразованный мужчина лет пятидесяти. Я был ниже ростом и лучше информирован – по крайней мере я так думал. Однажды в гостинице «Лик-Хаус» в Калифорнии он сказал:

– Я республиканец и надеюсь навсегда остаться республиканцем. Это моя цель, а я человек постоянный. Но взгляните на положение вещей. Республиканская партия неуклонно, из года в год добивалась победы за победой, пока не стала думать, что политическая власть в Соединенных Штатах – ее собственность и что для всякой другой партии вроде как дерзость рассчитывать хоть на какую-то часть этой власти. Хуже этого для страны ничего быть не может. Переложить всю власть на одну партию и удерживать ее там означает обеспечить плохое правление и непременное вырождение общественной морали. Партии должны быть почти равны по силе, чтобы их лидерам с обеих сторон было необходимо отбирать самых лучших людей, каких они только могут найти. Демократы-отцы должны, если могут, распределять своих сыновей между обеими партиями и делать со своей стороны все возможное, чтобы выровнять силы. У меня только один сын. Он еще маленький мальчик, но я уже наставляю его, убеждаю, подготавливаю голосовать против меня, когда он достигнет совершеннолетия, на какой бы стороне я ни был. Он уже добрый демократ, и я хочу, чтобы он так и оставался добрым демократом, пока я сам не стану демократом. Тогда я передвину его в другую партию, если смогу».

Эти слова Твена сильно тронули. «Мне показалось, – пишет он дальше в автобиографии, – что этот необразованный человек был по меньшей мере мудр. И я никогда, с тех пор и доныне, не голосую списком за кандидатов только от одной партии. Я никогда не принадлежал ни к какой партии с того дня и доныне. Я никогда не принадлежал ни к какой церкви с того дня и доныне. Я остаюсь абсолютно свободным в этих вопросах. И в своей независимости нахожу душевный покой и комфорт, которым нет цены».

То есть американцы уже в XIX веке были столь благоразумны, что совершенно сознательно воспитывали и в себе, и в своих детях такую политико- партийную культуру, которая сделала бы общественный строй и страну удобными для большинства. И это воспитание дало свои плоды. За примерно 150 лет население Америки выросло в пять раз, и сегодня США являются крупнейшей экономикой и сильнейшим в военно-политическом отношении государством мира, которым его граждане неизменно гордятся. И ведь этот пример становления у всех перед глазами. И у нас – тоже. Но у нас ничего не получается, и мы раз за разом оказываемся у разбитого почти вдребезги корыта. Почему-то.

Юрий Кашинский