Победителем всероссийского конкурса «Лучший преподаватель детской школы искусств» в этом году стала Наталья Москаленко. В Москву она отправила свою методику преподавания дисциплин фольклорного отделения, так как заведует фольклорным отделением ДШИ N97, преподает и руководит детским фольклорным ансамблем «Жихарка», который часто можно увидеть на концертах, фестивалях, презентациях, хотя увлеченные русским фольклором супруги Москаленко перебрались в Ульяновск чуть более пяти лет назад.

Деревенские городских не привечают
– Наталья, городские дети сейчас, как правило, понятия.не имеют о фольклоре и традициях. Как Вы находите учеников?

– Пять лет назад, конечно, никто здесь не знал, кто я такая. Поэтому я надела народный костюм, взяла фотографии и пошла по школам рассказывать о фольклоре и петь. Набрала первую группу. А потом дети друг от друга стали узнавать о нас, и сейчас проблем с набором нет. Тем более что фольклор и традиции постепенно, понемногу внедряют на спецкурсах в общеобразовательных школах, на кружках в центрах детского творчества. К нам приходят и мальчики, и девочки. Только девочки задерживаются дольше, а мальчики к 10-11-ти годам начинают думать, что им нужнее футбол, карате, еще что-то. Но наш абориген Макар Андреянов поет и пляшет уже шестой год, он у нас незаменимый солист.

– Известно, что музыкальный фольклор неотделим от обычаев, обрядов, танцев, а порой даже от труда. И Вы, наверное, учите не только песни петь?

– Нет, конечно! У нас хорошо выстроены межпредметные связи: на уроках хореографии, пения и других идут занятия на одну тему. Например, изучаем сам обряд, затем подтверждаем его песнями и, если есть, танцами. Я работаю на самарском и ульяновском материале. На самарском – потому что я уроженка Самарской области, училась в Самарской академии. Еще студенткой я впервые приехала в Ульяновскую область в фольклорную экспедицию – подруга позвала. Тогда мы записали свадебный обряд, плясовые и лирические песни, хотя в те годы еще не понимали, какой ценный клад нашли. А в последние четыре года в такие экспедиции я езжу вместе с мужем, мы побывали в Радищевском и Кузоватовском районах. Записанное расшифровываем и поем с детьми. Конечно, сложные фрагменты приходится адаптировать, а некоторые жанры, например, духовные стихи, мы вообще детям не даем.

– Сейчас, наверное, даже в самой глухой деревне не проводят обрядов?

– Нет, об этом нам только рассказывают. Бабушки, которые что-то помнят, могут объяснить и напеть, им уже за 80 лет. Например, этим летом мы гостили в поселке Агроном Кузоватовского района у Марии Ивановны Дегтевой. Нам чудом удалось ее уговорить: она’ даже не встала с кровати. Муж протянул ей свою балалайку, но Мария Ивановна сказала: «Не надо мне твою балалайку, она плохая». Внучата принесли ее инструмент – дрова дровами! Но она ее взяла и, несмотря на высокое давление и неважное самочувствие, бойко пропела частушки. Еще вспомнила песню военных лет про Зою Космодемьянскую, много о чем рассказала и объяснила, как танцевать парные бытовые танцы. Мы с мужем встали, а она говорила, куда повести руку, куда – ногу. Так, по крохам, мы восстанавливаем фрагменты фольклора. К сожалению, найти таких людей все сложнее. Деревенские люди чужих сразу не пускают, о чем ни спросишь, говорят: «Не знаю, не помню». И сразу дверь закрывают. Приходится находить подход к каждому,И постепенно они оттаивают. Как-то летом я приехала в шортах, и от одной бабушки мне досталось: «Так-то вот, голытьбой, мы не ходили!». После того случая стараюсь ездить в юбке.

Игра всерьез
– Народные мелодика, ритмика – совсем не те, что звучат на зстраде, в песнях много устаревших, непонятных слов – как дети с этим справляются?

– Народная музыка им очень легко дается. Не знаю, почему: что-то происходит на подсознательном или на генетическом уровне, но мне достаточно пропеть новую песню один-два раза – и они уже все схватывают. Конечно, для разных возрастов я подбираю разный репертуар, но с любой группой, хоть с семилетними, хоть с двенадцатилетними, за один урок мы многое можем выучить. Единственная проблема – это слова. Дети не знают, что такое изба, ухват, пригорок, печка. Сначала все это приходилось объяснять на пальцах, пока мы не начали привозить из экспедиций прялки, чугунки, балакири (так в области называли глиняные кувшины), вышивки, подзоры…

– А народной манере пения легко научить?

– Это трудно, постановка голоса – очень кропотливая работа. Я преподаю еще и в училище культуры, там студенты-первокурсники после первых уроков выходят раскрасневшиеся, пот бежит по спине – и говорят с удивлением: «Мы даже не знали, что так трудно петь». А надо не только голос поставить, но и переосмыслить все, что ты делаешь, пропустить это через сердце и душу.

– Как Вам кажется, дети воспринимают фольклор как забаву или всерьез?

– На первых порах для них это игра. Это неплохо. Я веду спецкурс в общеобразовательной школе и не перегружаю детей информацией. Даю немного – и мы прерываемся на игру, на танцы. Еще блок под диктовку – и снова игра. Разные формы работы помогают втянуться и усвоить материал. Постепенно они так увлекаются, что забывают про свои гаджеты до конца урока в школе, в ДШИ, на наших вечерках в литературном музее «Дом Языковых». Наши вечерки, где мы рассказываем молодым людям о традициях, обычаях, танцуем, пьем чай, собирают много людей, которые приходят снова и снова. Видимо, им не хватает этого в жизни.

Русские ситцы от американцев
– Вы на вид современная женщина, но надеваете платок и платье – и Вас не узнать, словно другой человек. А Вы чувствуете, что меняетесь?

– Эта одежда – настоящее чудо. Была бы моя воля, я бы постоянно в ней ходила. Уроки я веду в костюме. Я вообще и одежду, и другие моменты фольклорной традиции постепенно ввожу в работу и в жизнь. Пусть этот костюм – новодел, но это красиво. Всех девочек я прошу приходить на фольклор только в юбках – и не в узкой короткой юбке-карандаше, а в длинной. Это важно. Если надевать сарафаны только для сцены, то они для нас останутся инородными. Привыкая носить юбки, девочки меняются: они не кладут ногу на ногу, у них выпрямляются спины, а когда мы танцуем, в юбках у них совсем другая пластика, чем в джинсах. В народном костюме заложена целая философия: девочка – будущая женщина, будущая мама.

– У вас удивительные костюмы! Они не условно-стилизованные, как часто бывает, а будто настоящие. Можно подумать, девочки вышли из домов в том, что есть, и собрались в хоровод.

– Все как будто происходит в жизни – этого мы и добиваемся. Костюмы – это больной вопрос наших коллективов. Моя сестра Анастасия Кудряшова тоже занималась на фольклорном отделении в ДШИ, а в институте выучилась на модельера-конструктора. Мы с ней ездим в Самару к мастеру Наташе Хайруллиной, которая в экспедициях находит уникальные эскизы, фрагменты костюма, собирает рассказы бабушек об одежде. Она учит нас кроить рубахи и сарафаны так, как это делали в Поволжье. Надо знать, как правильно сборить ткань, какой была ширина лямок, какой : подбивка под сарафан. Мы взяли за образец крестьянский костюм, и сейчас у нас главная проблема – это ткани. Пестрые ситцы, которые делали на русских фабриках, теперь производят только американцы – и мы покупаем у них по высокой цене.

– А девочки участвуют в создании костюмов?

– У нас есть кармашки, которые крепятся к поясу и называются лакомниками. Девочки украшают их сами. Они не освоили технику лоскутного шитья, поэтому кто вышивает, кто вяжет цветочки – кто во что горазд. Все остальное делают мастера.

– Как дети и их родители относятся к яркости и пестроте народного костюма?

– Мне повезло с родителями. Мы много ездим с ансамблем, и они чувствуют, если у других коллективов с костюмами что-то не так. Я даже удивляюсь, как они научились понимать эстетику и красоту костюма. Приятно, что они приняли мою сторону и доверяют мне. Девочки сначала не хотели надевать платки, им казалось, что они выглядят в них, как старые бабушки. Пришлось объяснить, что это красиво, что незамужние девушки носили длинную косу с лентой, голову покрывали платком.

Единомышленник
– На концертах «Жихарке» аккомпанирует Ваш муж, Олег Москаленко. Он тоже увлечен фольклором?

– Олег тоже учился в Самарской академии, но на консерваторском отделении. Он – балалаечник-исполнитель. Но постепенно ему стала интересна и исследовательская работа – он копает, читает, ездит в экспедиции и теперь о каких-то вещах знает лучше меня. Он незаменимый аккомпаниатор – играет не только на балалайке, но и на гармошке, на духовых инструментах, гуслях – настоящий мультиинструменталист. Еще он хороший педагог, тонко чувствует детей, вокруг него всегда много мальчиков -видимо, он привлекает их и мужской харизмой, и педагогическим вкусом. Когда у меня на уроках что-то не ладится, я знаю: придет на репетицию Олег – и дети станут как шелковые.

Уже скоро, накануне старого Нового года, в Ульяновске пройдет фольклорный фестиваль «Васильев день», который несколько лет подряд проводит супружеская чета Москаленко. Съедутся разные фольклорные коллективы, устроят большой народный праздник. Приходите 15 и 16 января, будет интересно. На этот раз темой фестиваля станет вертеп.

Анна ШКОЛЬНАЯ