Развернувшаяся война с турецкими помидорами и гвоздиками заслонила собой целую череду смертельных катастроф в авиапарке России. В СМИ уже не считают нужным даже сообщать о них, и информация идет лишь бегущей строкой внизу телеэкранов.

Телеэфир вообще – это сегодня в основном непрерывная ксенофобская истерия, и я каналы не смотрю, а читаю при выключенном звуке эту самую бегущую строку на «России 24». С последней декады ноября там крушение за крушением. Сначала была так называемая жесткая посадка вертолета Ми-8 в Красноярском крае, перевозившего вахтовиков на нефтепромыслы. Десять человек погибли на месте, еще двое скончались потом в больницах. В крае был объявлен трехдневный траур, о чем и было сообщено остальной России, свирепствовавшей в те дни по поводу сбитого турецкими ВВС бомбардировщика Су-24. То есть эти 12 смертей попросту не заметили.

Дня через три после падения Ми-8 совершил жесткую посадку (нашли весьма удобную формулировку ЧП вместо, например, «разбился») вертолет Ас-350 в Ханты-Мансийском автономном округе. Погибли четыре человека. Примерно через день на Камчатке разбился вертолет Ми- 2. Катастрофа унесла жизни двух человек, о которых страна, кажется, вообще не вспомнила или же постаралась сразу забыть, как забыла о 224 жизнях, оборвавшихся в авиакатастрофе А-321 над Синаем. 12 декабря в Ставропольском крае упал легкий самолет – четыре человека погибли. 15 декабря на Камчатке потерпел катастрофу снова Ми-8, унеся жизнь одного человека, семеро ранены. Гибель в этих происшествиях превратилась в поток.

Журнал «Русский Репортер» («РР») привел недавно данные исследования, установившего, что у гражданина России шанс погибнуть в авиапроисшествии в восемь с половиной раз выше, чем в среднем в мире. Это ужасная цифра, объяснение которой и ищет журнал в одном из своих материалов. Приводятся слова специалиста, отвергающего как таковое определение, в частности, «старый самолет» (или вертолет в нашем случае). Не бывает старых самолетов, говорит собеседник «РР». Есть международно признанные регламенты эксплуатации авиатехники, ее профилактических осмотров и текущих ремонтов. Если все эти регламенты выполняются и машина получает соответствующий сертификат, она безопасна. Но с этим-то в России как раз и проблемы, как и с качеством работы аэропортов. И проблемы, думаю, потому, что нашему государству на все наплевать – и на авиатехнику, и на человеческие жизни.

Ничем другим, например, не объяснишь отказ от государственной сертификации авиационного топлива. Только тем, что отмена сертификации – это опять же, вероятно, подарок друзьям-олигархам, владеющим нефтяным бизнесом России. Это компенсация Игорю Сечину и Ко за потери от западных санкций, точно так же, как введение дорожного сбора с большегрузов – это компенсация другим друзьям – олигархам по фамилии Ротенберги. А возможно, это еще и реализация дьявольских планов по сокращению населения страны, которого, видимо, слишком много, и оно не поддается прокорму. И уж к слову: самой безопасной для пассажиров из российских была, по заключению мирового сообщества воздушных перевозчиков, авиакомпания «Трансаэро», которая сейчас, как известно, ликвидируется правительством.

Андрей Семенов