В мире немало чудаков, фанатично любящих животных. Кто-то держит два-три десятка кошек, кто-то пытается ужиться с обезьяной, кто-то заводит экзотических птиц или зверей, а то и насекомых вроде мадагаскарских тараканов. Но известный ульяновский фотограф Владимир Вдовин, как минимум, единственный в Ульяновской области, кто имеет столько живности, что не может точно назвать количество своих питомцев. Если считать тех, кто имеет клички, – штук 100. А если еще и тех, кто служит для них кормом, – несколько тысяч. Около года назад, когда Владимир перебрался из Ульяновска в Ясашную Ташлу Тереньгульского района, к его личному «хозяйству» присоединились питомцы Центра спасения диких животных -в деревне больше места и возможностей поставить просторные вольеры.

– Владимир, а кто в вашей зоологической коллекции был первым?

– Все началось со змей и ящериц. Я очень люблю крупных рептилий. Однажды я случайно завел тигрового питона, а потом еще одного. Захотелось рыбок – купил аквариум. Потом аквариумы стали больше, а рыбки крупнее.

– Хладнокровных предпочитаете?

– Есть еще хорьки, лисы, еноты, собаки, кошки. Насекомых я очень не люблю и боюсь их, но животных надо кормить, поэтому приходится держать. Вот дети могут взять тараканов в руки и бегать с ними, а я – нет.

– Весной вы выхаживали целый выводок лисят, а одного решили оставить у себя.

– Этот лисенок с самого начала не боялся людей и как будто ждал, что его будут гладить и тискать. В какой-то момент лисята подрались, и у него была рана на лапе, он прихрамывал. В конце концов он совсем к нам привык, стал ручной – отпускать его нельзя. А остальных мы выхаживали, четыре месяца и учили охотиться. Когда они подросли и дело шло к тому, чтобы их выпустить в лес, начали давать сначала маленьких цыплят. Лисята воспринимали их как игрушки, а потом до них постепенно дошло, что цыплят можно не только догнать, но и съесть. Потом я выпустил в вольер крыс. И снова лисята не поняли, что произошло – ходили вокруг крыс и смотрели на них. Тогда я оставил их без еды, чтобы до них дошло: поймаешь – поешь, не поймаешь – очень жаль, но останешься голодным. И когда они стали полноценно охотиться, мы отвезли их в Сенгилеевский заказник.

– А чем ваш лис дома занимается?

– Чаще всего спит где-нибудь в углу или в детской кроватке. Бегает он в основном ночью. Чтобы не мешал, выпускаю ненадолго и закрываю в клетке. Днем я клетку открываю, и если он не спит, играет с кошками и хорьками или шкодит – таскает все, что на глаза попадется: детские игрушки, носки, кружки, ложки, печенье, вафли…

Вообще я категорически против того, чтобы держать хищника дома. Многие заводят лис или енотов, но когда они вырастают, с ними очень сложно. Лис – животное очень сильное, хитрое, с характером.

– Наверное, дети к ним привязались, жалко было отпускать?

– Дети привыкли, что у них дома всегда разные животные. У нас тот случай, когда выполнить просьбу ребенка завести кошечку или собачку вообще не проблема. Обычно в таких случаях люди начинают переживать, что это расходы, ответственность, уборка, прогулки, корм… У нас не так. Ребенок говорит: «Пап, я хочу хомяка!» – «На хомяка!» или «Папа, давай цыплят совам скормим!» – «Иди, покорми!». Детство удалось. Здорово, что не надо ничего выпрашивать.

– А потом папа захотел северного оленя…

– Да, в прошлом году решили завести северного оленя. Приехала олениха к нам из Сургута. Они привыкают к людям быстрее, чем любые другие животные. Ты берешь его из стада, и уже через неделю он ходит за тобой, как собака. Но дрессировать диких животных сложно – самому трудно перестроиться на то, что с ними не работает отрицательная мотивация.

– Боюсь представить, сколько времени занимает уход за всем этим хозяйством.

– Когда в доме одна кошка или собака и ты задумываешься о втором животном, понимаешь – это дополнительная ответственность и новые расходы. Когда у тебя животных несколько десятков, то плюс-минус семь уже не считается. Сколько у меня животных, я точно не знаю. Недавно три крысы принесли приплод – сколько их стало? А черт их знает! Надо сов накормить – запускаешь в коробку руку, достаешь несколько штук за хвосты и бросаешь в террариум. А некоторые змеи едят других змей… На то, чтобы всех накормить, уходит часа три. Вечером достаю мясо из морозилки, раскладываю размораживать. Утром встаю, режу на куски, замешиваю комбикорм и иду – к птицам, собакам, змеям, варанам… Ну и убираться иногда надо.

– Кто из животных имеет клички?

– Почти все. Есть даже крыс Аанг, которо-

го я никому не собираюсь скармливать, он живет отдельно. Он похож на аватара – бежевый с белой полосой на голове. Я всех помню и всех отличаю по голосам. Если я

сижу дома и слышу чей-то крик, то знаю, кто кричит и почему. Например, орел-могильник Гоша очень любит общаться – он кричит, когда ему скучно. Подойдешь к краю клетки, скажешь ему что-то – и он слушает, что-то курлычет в ответ. Вороны очень внимательно слушают. Если кричит Курлаша – значит, кто-то из орланов вышел, и она на них кричит. Цыганка (немецкая овчарка. – Ред.) лает, когда кто-то заходит во двор. Герда (Герда, Вольт и Гир -хаски. – Ред.) – если кто-то рядом с ней ходит. Вольт лает, если к нему подходит кошка, а от скуки воет. Гир дает знать, если кто-то в овраге лазает.

– А выздоровевших птиц вы всех выпускаете?

– Конечно. Но если процесс реабилитации затягивается, птицы привыкают к людям и перестают их бояться. Таких птиц выпускать нельзя. Они научатся снова охотиться и жить самостоятельно, но их убьют. Поэтому орлы так и будут жить у нас – если их выпустить, все закончится печально. Воронов мне принесли птенцами, и сейчас они совсем ручные. Случайно вылетит – позовешь его, он обратно летит. Вороны абсолютно не боятся людей, если их отпустить, они будут ходить и клянчить еду, вырывать из рук. Ничем хорошим это не кончится. Некоторые говорят: нечего спасать птиц, пусть работает естественный отбор. Но одно дело, если травма получена по каким-то природным условиям, но если их люди подстрелили? Все орланы и лебеди у нас – жертвы браконьеров. Сейчас начался охотничий сезон. Охотники же утром стреляют по дичи, а к вечеру напьются – и палят по всему, что движется. А мы разгребаем.

– Сейчас лебеди на улице, в пруду, а как они зиму переживут?

– Занимаемся утеплением и отоплением сарая, в него мы всех перелетных птиц переместим – орлов, лебедей, ястребов, коршунов и канюков. Орланы и филины будут жить на улице в вольере – они спокойно перенесут отрицательную температуру.

– Слышала, хотите перевезти своих животных в Скугареевку?

– Да, мы долго думали, где можно устроить большой и разноплановый комплекс – туристический. природоохранный экологический, образовательный. В Скугареевке пустует большая усадьба Афанасьева, в которой можно сделать музей, разместить животных, устраивать катание на собаках и оленях, продавать сувениры. Дети обожают, когда им разрешают помочь ветеринару перевязать птицу или зверя – можно и это сделать. Возможно, займемся разведением степных орлов – их популяция в последние годы сильно сократилась, а у нас на попечении находятся самка Степанида и самец Феникс – в следующем году попробуем их свести.

Анна ШКОЛЬНАЯ. Фото из архива Владимира ВДОВИНА