Как мы и сообщали ранее, накануне Нового года корреспонденты «Молодёжки» решили отправиться «в народ», чтобы понять, чем дышит каждый ульяновец, хлебнуть реальности и окунуться в быт. Отправной точкой нашего путешествия под названием «Мы едем к вам!» стал Ульяновский район.

Поездка в центр
Районный центр Ишеевка находится всего в 7 км от областной столицы. Поэтому «дышит» фактически в такт Ульяновску. По первому впечатлению это, скорее, городской район. Об этом говорит даже его внешний вид: засилье многоквартирок, торговые центры, ничем не уступающие городским, активное движение транспорта. В общем, о размеренности жизни речь не идет.

Прогулка по Ишеевке была приятной (за чистотой здесь следят так, что глаз радовался), но всё же немного утомительной. Районный центр, казалось, размазан по карте, словно блин на большой сковороде. Впрочем, это, скорее, плюс, чем минус. Более того, этот факт возвращает нас в прошлое, в XVII век, напоминая, что Ишеевка начинала свою историю как казацкая станица. Широта души и былая удаль ее первых поселенцев еще не иссякли.

Встретить ишеевца, готового просто так рассуждать о жизни, нам так и не удалось. Возможно, всему виной была предновогодняя суета. А потому, отведав знаменитой ишеевской выпечки, что по праву считается одной из лакомых в области, набив багажник машины свежими тортами, мы двинулись дальше.

«Чих-пых»
Еще каких-то 9 километров — и дорога, почти непетляющая и, отметим, хорошо вычищенная, привела нас в Салмановку. Улицы поселка были сильно пусты, несмотря на разгар выходного дня. Нам ничего не оставалось, кроме как полюбоваться раскинувшимися «архитектурами»: на фоне царственных особняков, построенных с умом и претензией на стиль, выделяются покосившееся от времени постройки неизвестных годов. Центральные дороги испещрены закоулками, словно сосудами. Впрочем, как стало уже понятно потом, это — особое свойство всех ульяновских поселений, к которым не применимо такое понятие, как «квартал».

Единственным способом сообщения с цивилизаций для тех, у кого нет личного транспорта, здесь служит маршрутка под номером один. Её-то мы и встретили на своем пути. Маршрутка «кашляла» и тряслась, следуя из Ишеевки в Салмановку. В этом, еле «дышащем» произведении советского автопрома, мирно дремал бесстрашный пассажир. «Чих-пых» — так прозвали мы между собой пассажирскую «ГАЗель», обгоняя ее по пути в Ундоры.

Ундория
Ун означает «десять», а дару — «лекарство». За десять минеральных источников этот край еще называют Ундорией. Места уникальные, а потому здесь, кажется, можно вылечить не только тело, но и душу. Мы остановились и некоторое время потратили на то, чтобы полюбоваться здешней красотой. Удивительная природа сказалась и на местных жителях — приветливых, спокойных, словно не торопящихся жить.

В одной из местных лавок мы познакомились с семьей, сознательно переехавшей в деревню подальше от городской суеты. Разговор завязался прелюбопытный, да такой, что мы даже не заметили, как оказались гостями, перед которыми щедро накрыли стол.

— Я сам городской, а жена моя деревенская, — начал свой рассказ глава семьи Сергей. — После свадьбы мы некоторое время жили в Ульяновске. Но с рождением второго ребенка неожиданно для себя приняли решения уехать подальше от суеты, но не абы куда, а туда, где места бы красивые были. Продав свою городскую квартиру, мы купили здесь небольшой дом. Вот уже лет восемь живем.

Хозяйка Татьяна, закончив последние хлопоты по столу, тоже присоединилась к нам.

— Когда-то я думала, что врагу не пожелаю жить в ульяновской деревне. Перспективы никакой, даже за мизерную зарплату нужно еще побороться, да и то только со связями, которые сплошь и рядом процветают в маленьких селениях. Выйти удачно замуж вообще казалось нереальной затеей, — вспоминает Татьяна. — Заниматься хозяйством было просто невыгодно. На всю деревню, помню, были всего две коровы и один бычок.

В общем, решила Татьяна, что в городе с ее специальностью она может рассчитывать на зарплату в 20 тысяч. Из них, по подсчетам девушки, 10 тысяч «съедала» бы съёмная квартира и коммуналка, а оставшиеся 10 тысяч оставались для житья.

— Только вот жизнь всё расставляет по своим местам. Городские перспективы и зарплата уже через полгода не казались такими заманчивыми. Трудностей более чем хватало, но я не сдавалась, — рассказывает Татьяна. – Но когда представилась возможность вернуться в деревню, я ее не упустила. Знаете, нет ничего лучше внутреннего мира с собой и гармонии с окружающей средой. Конечно, проблем у нас и здесь хватает, только решаются они как-то без нервов, что ли. Оказалось, что и хозяйство вести вовсе не так уж убыточно. Муж всё рассчитал, и пока вроде движемся в гору.

По словам Сергея, вся беда сельчан в том, что они привыкли работать с пометкой «себе в убыток».

— Например, держать десяток кур, может, и невыгодно, а 80 — вполне прибыльно, — делится своими познаниями сельского быта глава семьи. – Многие сельские не привыкли считать, какой корм и сколько его выдают животине. Я же всё до зернышка высчитываю. Вначале я удивлялся, почему деревенские уверяли меня, что куры так, как летом, зимой не несутся. Да ладно?! Я создал своим птицам все условия, так что летом и зимой яичный урожай собираю практически вровень. То же и поросят касается. По моим подсчетам, два поросенка – выходишь в ноль, а три — уже на прибыль. Еще одна проблема. Почему местные подсобные хозяйства должны продавать выращенное ниже себестоимости? Вот тут я так и не понял: потому, что выше не дают или потому, что привыкли годами молча так делать? Думаю — и то, и другое. У меня проблем со сбытом нет.

Супруги уверены — жить в деревне можно, но нужно много работать либо иметь деньги. По-другому не выжить.

— Я считаю, что в деревню никого заманивать не надо. Здесь можно выжить, только если тут жить осознанно, — говорит местный старожил и сосед Сергея и Татьяны Дмитрий.

Шайтан
На следующий день мы поехали в Большие Ключищи, Тимирязевку и Тетюшское сельское поселение. Везде центром нашего появления служили местные «супермаркеты». Доходы жителей того или иного села всегда отражаются на ассортименте цен в торговых точках. Какие-то магазины разместились в покосившихся строениях, с обшарпанными стенами, какие-то напоминали спичечную коробку, в которой можно найти всё: от хлеба до носков и гвоздей на одной полке. Однако везде именно отсюда «росли ноги» сарафанного радио. Да так быстро, что уже на выходе из одного местного магазина нас встречал народ. Странно, но в предновогодней суете люди стремились поведать больше о своих проблемах, чем о чем-то хорошем и удивительном. Тем не менее чудо было рядом. На пути нам встретился дед Мурат. Местные его кличут Шайтаном.

— Никто у нас не знает, кто он по национальности и сколько ему лет. Он имеет какую-то таинственную связь с животными, — загадочно шепнула нам местная бабуля.

Дом Шайтан-Мурата оказался на отшибе. Когда-то добротный, теперь покосившийся, страха, навеянного местными, он не вселял. Да и сам дед скорее был похож на сказочного Деда Мороза. В красной шапке, красной вязанной растянутой кофте, ватных штанах, он восседал на своем крыльце, путая кольца дыма в шикарной седой бороде, пожелтевшей от табака.

Весь необычный дар Шайтан-Мурата сводится к тому, что он способен отыскать любое потерявшееся животное.

— Когда он в поиске уходит в лес, говорят — ищет какое-нибудь дерево и погружается под ним в глубокую думу. Сидит так, не шелохнется, а потом раз — и выдает, где шлындает пропажа. Мне так летом курицу-несушку разыскал, — снова, откуда ни возьмись, раздался над ухом голос бабули, прервав мое любование «Дедом Морозом».

Табачную медитацию Шайтан-Мурата прерывать не хотелось, а потому, поговорив еще немного с местными, мы двинулись в Зеленорощенский район. Первая остановка — Станция Охотничья. Затем всё дальше и дальше — в глубь. Скажем честно: населенные места этого района вызвали у нас удрученное состояние. Пожалуй, их можно отнести к самым запущенным во всём Ульяновском районе.

Неприкрытая правда
Мы специально не стали описывать нужды и чаяния местного населения, чтобы не портить общее позитивное впечатление об увиденном. Но пройти мимо бед, конечно же, не могли.

Начнем с того, что, как это ни покажется странным, именно на 7-ом километре дорог в любую сторону района цивилизация резко заканчивается — и начинается настоящая глубинка.

Практически каждый населенный пункт имеет большие трудности с достойной работой. Люди вынуждены ездить на заработки в город. Каждый, кто имел возможность побывать на остановке «Парк Победы» в Ульяновске, не раз наблюдал картину, как подъезжают 90, 37, 141, 139 маршрутные такси, из которых выходит народ, спешащий на работу.

В среднем цена проезда от населенного пункта в районе до остановки «Парк Победы» составляет 50 рублей, далее пересадка – 18 рублей. Итого на одного работающего в семье приходится около 136 рублей затрат на проезд в день, это 3264 рубля в месяц.

Транспорт ездит относительно регулярно, но совсем недолго. Утром в автобус практически не влезть, вечером, после 19.00, вернуться в родные пенаты — вообще дело случая.

Что же касается быта, то здесь совсем всё глухо. Вода подается централизованно, но даже если нет перебоев, ее качество оставляет желать лучшего. За год эта жидкость способна разъесть даже самый качественный и дорогой кран. Зимой она идет с ошметками ржавчины. Летом «благоухает» болотом, пропитывая всё: от одежды до тела. Не спасают даже фильтры, которые забиваются и выходят из строя не реже раза в две недели.

Центральная канализация вообще, кажется, существует только в районном центре. В большинстве населенных пунктов ассенизаторская машина откачивает отходы из выгребных ям даже в многоквартирках. В некоторые поселения такие блага цивилизации, как газ и уличное освещение, вообще еще не пришли.

Дома культуры, в традиционном их понимании, большая ценность. Там же, где они все-таки «выжили», дети занимаются творчеством вопреки, а не развития ради. Так, юные актеры «Музыкального театра» Тимирязевской детской школы искусств занимаются в холодном здании. Администрация района уверяет, что вопрос под контролем и теплом театр обеспечили, но в целях экономии подают его в батареи по минимуму.

Об увеселении молодежи вообще речь не идет. В Лаишевке, например, пытались открыть кафе, с музыкой и развлечениями, да только загнулось оно быстрее, чем успело подняться. При этом алкоголь пользуется спросом. Есть и свои мелкие жулики, которые по мелочи, но шалят: то колеса снимут, то машину угонят и сожгут. На вопрос, как зовут участкового, многие жители так и не смогли ответить.

Стучать в поселковые администрации, как выяснилось, дело тоже бестолковое. Там, говорят ульяновцы, только руками разводят на любую проблему, мол «а что мы можем?».

Вот так и живут люди из Ульяновского района.

Ольга ФИЛИППОВА.

P.S. Мы выражаем благодарность за теплый прием, хлеб-соль и гостинцы, которыми вы, наши уважаемые читатели, угостили наших корреспондентов и со словами: «Уважьте и примите, что Бог послал» снарядили в обратную дорогу молоком, сметаной, соленьями, вареньями и домашними печеностями. Это еще раз подтверждает широту русской души и гостеприимство.