Василий Залесский, фото автора
Как сухопутный чиновник преодолел два океана и встретился с незнакомой цивилизацией?

В минувшем году отмечалась 205-я годовщина со дня рождения нашего земляка, классика русской литературы Ивана Гончарова. Удивителен сам факт, как исключительно сухопутный чиновник министерства финансов Иван Гончаров оказался участником морской экспедиции. Об этом нам подробно рассказала заведующая Историко-мемориальном центром-музеем Гончарова Ирина Смирнова.

Мечта не умирает
Итак! Мечта о кругосветном путешествии родилась у Гончарова в детстве. Его крестным отцом был военный моряк Николай Трегубов, который когда-то служил в эскадре Ушакова, участвовал в русско-турецких войнах на Черном и Средиземном морях. Выйдя в отставку в чине капитан-лейтенанта, он вернулся на родину – в Симбирск, снял флигель в городской усадьбе Гончаровых, где и прожил рядом с их семейством всю оставшуюся жизнь. В детстве и юности Иван Гончаров с большим интересом слушал рассказы о морских походах, сражениях, кругосветных путешествиях. Так что мечта о море появилась здесь – на Волге.

Затем будущий писатель окончил Словесный факультет Московского университета, служил в Санкт-Петербурге в Министерстве финансов, дослужился до коллежского асессора. Казалось, ничто не предвещает осуществления детской мечты… Однажды, заглянув в гости к семейству Майковых, случайно узнал, что их сыну Аполлону, будущему знаменитому поэту, вице-адмирал Путятин предложил отправиться с ним в Японию в качестве секретаря дипломатической миссии. Но тот отказался от такого заманчивого предложения. И Гончаров, хотя был на двенадцать лет старше предыдущего кандидата, приложил все возможные усилия, чтобы занять это место. Это было удивительно по многим причинам! Не секрет, что «портрет» Ильи Ильича Обломова Иван Александрович отчасти писал с себя, и в обществе его нередко называли «принц де Лень». Но он вдруг неожиданно понял, что судьба дарит ему шанс осуществить свою детскую мечту, выхлопотал рекомендательные письма Путятину, добился встречи с вице-адмиралом в Кронштадте и был-таки зачислен в состав экспедиции. Он даже добился, чтобы на время плавания его перевели из Министерства финансов в Морское министерство.

Сквозь штормы
Экспедиция началась 7 (19) октября 1852 года. Правда, кругосветного путешествия не получилось. Штормы преследовали «Палладу» с самого начала плавания. Вскоре после выхода из Кронштадта шквальный ветер повредил рангоут, потрепал паруса, а в днище обнаружилась течь, а потом фрегат сел на мель, и, чтобы сняться с нее, пришлось вызвать пароход из Копенгагена. Идти дальше на поврежденном судне было слишком опасно, и в английском порту Портсмут фрегат пришлось поставить в док на ремонт.

Ремонт затянулся, так что в Атлантику фрегат вышел только в январе. До южной оконечности Южной Америки реально было добраться только к марту. Огибать мыс Горн в это время года, преодолевая широты, называемые «ревущими сороковыми», из-за штормов было слишком рискованно. Так что Путятин выбрал более надежный маршрут – вокруг Африканского континента, через мыс Доброй Надежды и Индийский океан.

Морское путешествие продолжалось десять месяцев, и оно во всех подробностях описано в романе Гончарова. Цель была достигнута в августе 1853 года, и у берегов Японии к нему присоединились еще три корабля – паровая шхуна Сибирской военной флотилии Российского императорского флота «Восток» и два транспортных судна Российско-американской компании – барк «Князь Меньшиков» и корвет «Оливуца». Так что на рейд Нагасаки, единственного японского порта, открытого тогда для иностранных судов, прибыла уже целая эскадра.

«Запретная» страна
До революции Мэйдзи, положившей начало политическим, военным и социально-экономическим реформам в Японии, оставалось полтора десятилетия, а в те годы эта страна уже два с половиной столетия вела политику самоизоляции. Иностранцам вообще запрещалось ступать на японскую землю. Так что неудивительно, что предыдущие миссии с целью заключения договора с островной империей о торговле и границах закончились ничем. Впрочем, на этот раз права на неудачу не было, поскольку уже велись переговоры о договоре между Японией и США. Буквально месяцем раньше на рейде бухты города Эдо, тогдашней столицы Японии, появилась американская эскадра коммодора Мэттью Кэлбрейта Перри. Американцы начали пальбу, и, хотя выстрелы были холостыми, в Эдо началась паника. В итоге японцы под угрозой силы через два месяца поднялись на борт американского корабля, молча подписали договор и молча удалились. Им нечего было противопоставить корабельной артиллерии. В романе Гончарова упоминается, что вместо пушек береговой артиллерии у японцев были лишь деревянные муляжи.

Вице-адмирал Путятин имел четкие инструкции Министерства иностранных дел, исключающие какое-либо применение силы или любые угрозы. Так что начинать переговоры со стрельбы представители русской миссии права не имели. Только на согласование всех деталей церемонии первой встречи переговорщиков ушел целый месяц – никак не могли решить, как сидеть: то ли на циновках – по-японски, то ли на креслах и стульях – по-русски. В конце концов нашли компромисс: для русских с корабля доставили кресла и стулья, а для японцев соорудили помост, чтобы глаза у представителей высоких переговаривающихся сторон были на одном уровне.

Переговоры вели лично вице-адмирал Путятин, командир фрегата «Паллада» Иван Унковский, переводчик с китайского Константин Посьет и секретарь посольства Иван Гончаров.

Миссия продолжается
В Ульяновском центре-музее Гончарова хранится несколько подлинных предметов с фрегата «Паллада». Большинство из них в буквальном смысле добыты со дна моря. Как известно, фрегат «Паллада» был спущен на воду в Санкт-Петербурге 1 сентября 1832 года и был предназначен для заграничных визитов членов императорской фамилии. После плавания через три океана корабль, отслуживший почти четверть века, находился в аварийном состоянии, и ему на смену для продолжения миссии был направлен другой фрегат – «Диана». Тогда же начиналась Крымская война, которая велась не только в Крыму. Дальневосточные рубежи России также подвергались атакам британского флота. Ни участвовать в военных действиях, ни выдержать обратного путешествия фрегат «Паллада» не мог и был укрыт в Императорской Гавани, где позднее был затоплен.

Сейчас в экспозиции ульяновского музея – две японские тарелки, три шкатулки, три акварели, предположительно привезенные Гончаровым из плавания, и золотые часы фирмы Henry Moser, переданные музею потомками писателя в 1977 году. Остальные подлинные экспонаты были подняты со дна Татарского пролива. В 1989 году в Советской Гавани, на месте затопления «Паллады» была организована подводная экспедиция, в которой принимали участие многочисленные аквалангисты и водолазы и единственный музейный работник – Ирина Смирнова. Она-то и привезла в Ульяновск части медной обшивки днища корабля, гвозди, детали деревянных конструкций и кирпич, который предположительно был частью печи корабельного камбуза.

Чтят память об экспедиции, заложившей начало российско-японским отношениям и в Стране восходящего солнца. После окончания Крымской войны в октябре 1856 года Константин Посьет прибыл в город Симода, где передал японским уполномоченным 52 пушки с фрегата «Диана», научные приборы, а также шхуну «Хэда», ранее построенную русскими моряками для возвращения на родину. Она-то и стала первым кораблем японского флота, способным бороздить океанские просторы. И поныне каждое лето в городе Хэда проходит Минато мацури – праздник порта, но местные жители называют его Путятин мацури. Японцы построили в Хэда музей, где хранится поднятый со дна якорь «Дианы», а на втором этаже выставлены личные вещи адмирала Путятина, макет шхуны «Хэда», фотографии и личные вещи русских моряков.

Здесь прекрасно помнят, что Россия, в отличие от стран Западной Европы и США, начала открытие Японии не с обстрела ее побережья, что наши дипломаты, в том числе и Иван Гончаров, с терпением и уважением к обычаям страны закладывали основы добрососедства. В Хэдо установлен и единственный в мире памятник вице-адмиралу Путятину, к которому местные жители до сих пор приносят хризантемы, а буддийские монахи ухаживают за могилами русских моряков, скончавшихся во время экспедиции.