В Госархиве Ульяновской области, в личном фонде актера и режиссера театра драмы, а затем главного режиссера Ульяновской студии телевидения Анатолия Николаевича Акимова, хранится коллекция документов, связанных с именем генерал-майора Михаила Константиновича Путейко.

Неизвестно, бывал ли в Ульяновске сам генерал, но он переписывался со своими друзьями-земляками из 2-го Ульяновского бронетанкового училища. Сам Путейко учился в нем в 1935-1937 годах, когда это было еще Минское военное пехотное училище (с 1937 года – имени М.И. Калинина). Его в 1941 году преобразовали в бронетанковое и эвакуировали в Ульяновск. Актер Акимов во время войны служил там в политотделе, и, видимо, поэтому письма Путейко после гибели генерала были переданы ему.

Михаил Константинович Путейко родился 8 ноября 1913 года в деревне Ревкутьевичи Минского уезда. Накануне войны он окончил Военную академию имени М.В. Фрунзе, а 22 июня 1941 года встретил на территории Эстонии. За годы Великой Отечественной прошел путь от командира батальона, старшего лейтенанта до командира дивизии, генерал-майора.

Маршал Советского Союза Павел Федорович Батицкий писал о Путейко: «Выдержан, настойчив, очень смел. […] Я лучшего начальника штаба дивизии не встречал. У него цепкая память, развита интуиция. Быстро все схватывает и точно ориентируется в обстановке. Человек общительный, жизнерадостный, а смелостью отличается исключительной».

И солдаты ценили, что их командир не отсиживается в штабах, а вместе с ними гонит фрицев с родной земли. Фронтовая газета «Суворовский натиск» весной 1944 года писала: «[…] Он сам оставался всегда солдатом, и солдатская душа была раскрыта перед ним. Он знал, что никакой опасностью не запугать русского человека, что русский солдат умеет смотреть смерти в глаза, но знал он также и то, что самая тяжелая правда для солдата легче обмана. […]

Адъютант рассказал, как однажды под Корсунем полковник ехал на новый командный пункт, и машина наскочила на мину. Осколки стекла изрезали лицо Путейко. Он стоял у дороги, по которой проходил полк. Командир роты узнал его и сказал: «Смотри, ребята, какой наш полковник поцарапанный». Ребята посмотрели на Путейко и в один голос, без команды грянули «ура»». 13 сентября 1944 года Михаил Константинович был произведен в генерал-майоры, а на фронте за ним закрепилось прозвище «Генерал Вперед». У Путейко был и личный счет к фрицам – в военное лихолетье погибли двое из четырех его братьев, Иван и Федор, и сестра Надежда, участница Минского подполья.

Приведем несколько отрывков из двух фронтовых писем Путейко другу Тимофею Филипповичу (фамилия не установлена), «Я живу по-старому южнее города,, который брал, – писал Михаил Константинович 30 декабря 1943 года, имея в виду Черкассы. – Сегодня большой туман здесь, и я, по дурочке, чуть не попался к немцам в качестве «языка». Ну, ничего, прошло. […] За Черкассы немец дрался сильно, но я до этого решил более сложную задачу и удовольствие получил большое оттого боя. […] Форсировал Днепр и с равными силами по количеству, но отборными фрицами («СС»), дрался один на один четыре дня и вышел из этого боя с полной победой. Три дня из 4-х было сплошное «ура». Сколько я воюю, но такой бой видел впервые. Это был классический пример геройства, мужества и отваги русского солдата.

[…] Я уже дважды форсировал Днепр. При плохой и не детальной подготовке форсирования, […] но время на подготовку много отводить нельзя, ибо, как правило, противник обнаружит это, и тогда дело плохо. […] Без [самоходных орудий] нельзя успешно наступать на противника, который имеет большое количество танков. Обыкновенная артиллерия отстает или заставляет наступать черепашьими темпами, а затем это наступление вь^ыхается. Самоходки это исключают. […] Ну, а когда на противника нагонишь панику, так они и гусеницами давят хорошо. Я дважды видел их на такой работе в период боев, о которых писал выше. Только неприятный труд очищать мясо фрицев с гусениц. […]

По уставу ночью атаковать противника лучше тихо, без криков «ура». Пробовал обратное – получилось хорошо. Немцы убегали здорово. Больших штыковых атак не видал, и их не бывает. До гранат доходит, как правило, а затем одна из сторон бежит. […] Очень часто не умеют в бою действовать так, чтобы обеспечивать друг друга, а в этом есть большая нужда, орудия сопровождения отстают. Есть еще целый ряд вопросов, о которых я не могу писать, ибо это будет уже разглашение […]». В завершение Путейко сообщил, что листок, на котором написано письмо, трофейный: «Фриц эту бумагу (тонн 10) навез в Черкассы, думал долго составлять шифровки о «победах», но просчитался».

Второе хранящееся в архиве письмо датировано 29 февраля 1945 года: «Вчера мой коллектив указом правительства награжден уже четвертым орденом. Радуюсь, но стремлюсь к лучшему и большему, или, точнее, лучше и больше бить фрицев. Уже за мою бытность коллектив получил наименование и 4 ордена». «Коллективом» Михаил Константинович именовал свою 254-ю стрелковую Черкасскую дивизию 52-й армии 1-го Украинского фронта. Из подобных дивизий она занимала первое место по числу Героев Советского Союза и шестое место среди всех соединений РККА.

«О впечатлениях от боев в «Faterlend» много не напишешь, – продолжал Путейко. – Это надо чувствовать, […] а удовлетворение большое. Жаль только, что много ценностей гибнет, так как мы не готовились грабить […]. Всякие замки, дворцы […] – все это брошено. Тысячи скота ходит по полю и от голода гибнет или, попадая под огонь, уничтожается. […] Пехота немецкая дерется у себя дома пока хуже, чем дрались у нас. Видимо, страха много, да и «Folksturm» сказывается.

27.2.45 […] В ходе боя я менял [наблюдательный пункт], а боец мне кричит: «Нельзя ехать, здесь немцы». […] Я вызвал СУ-76 и приказал стрельнуть по дому с дистанции 100 м. Наводчик, видя рядом начальство, растерялся и промазал, но так кстати, как никогда, попал в самоходку немцев, которую никто не видел, и зажег ее, ну а немцы после этого бежать. […] По тылам много бродит их переодетыми. Не успевают убегать. Казусов бывает много. Зайдешь в дом, начинаешь располагаться, поднимаешь одеяло на койке, а там – фриц руки вверх поднимает и лепечет: «Гитлер капут»

[…] Фотографировался у памятника Кутузову в г. Бунцлау, сооруженного […] после смерти Кутузова в этом городишке. Увидя этот памятник и прочтя написанное, невольно склоняешь голову перед таким русским полководцем» (Бунцлау – ныне город Болеславец в Польше, там в 1813 году, во время заграничного похода русской армии, скончался прославленный полководец).

Михаил Константинович не дожил до Победы чуть меньше трех недель -16 апреля 1945 года, в бою под городом Бауцен, он был тяжело ранен снайпером. А 21 апреля Путейко умер от ран на операционном столе в госпитале. Похоронили 30-летнего Генерала Вперед на холме Славы во Львове.

Антон ШАБАЛКИН, ведущий архивист Государственного архива Ульяновской области