Ничего роднее для маленького Вани Крашенинникова своей Поповой Мельницы на свете не было. Уж так он ее беззаветно и преданно любил – не передать! Да и как не любить, если ты родился среди шумящих лесов, безбрежных полей, под журчанье речек и ручьев. Тебе отрадно и вольготно под надежным родительским крылом, под которое всегда можно спрятаться от любой напасти. А еще с тобой рядом верные друзья, веселые забавы, школа, заботливые учителя…

Завтра была война
Вот только время было сумрачное, предгрозовое, даже дети с их открытыми душами и чистыми сердцами чувствовали на себе его ледяное дыхание. Их никто не принуждал, но Ванины сверстники, едва оперившись, уже рвались в летчики, моряки, танкисты. А его всегда тянул к себе лес – таинственный, могучий, загадочный. Послушаешь, как он величаво шумит, и дух захватывает. Лес – это ведь не только отрада для души, он и друг, и помощник, и защитник. Случись трудная минута – накормит, укроет от лихих людей, щедро поделится своими дарами. Ты только относись к нему с душой и пониманием. Ване этого объяснять не надо было, он лес любил, уважал и очень хотел защищать его от болезней и недругов. Парнишка уже давно определил для себя, что после школы обязательно поедет учиться в Бузулукский лесной техникум Оренбургской области.

Так и вышло, как мечталось. Заветный диплом на руках, и молодой специалист едет по распределению на Южный Урал. Вот только поработать не довелось: в 1939 году призвали Ивана Крашенинникова на службу в ряды Рабоче-крестьянской Красной армии. Попал в Челябинскую область. А как только началась Великая Отечественная, армейскую часть, в которой он служил, перебросили на Дальний Восток. До сих пор никак не забудется, как сначала до бесконечности долго тряслись в товарняках-теплушках, потом столь же долго добирались на теплоходе, зеленые от выворачивающей душу и желудок морской болезни. В окончание многодневного «хождения по морям» поверилось только после того, как едва живые от изматывающей качки сошли по трапу на твердую землю. Это была западная оконечность полуострова Камчатка.

Служил Иван Крашенинников поначалу в 101-й горно-стрелковой дивизии, затем в 103-м отдельном батальоне связи Второго Дальневосточного фронта. В августе 1945 года в составе морского десанта довелось участвовать в Северо-Курильской операции, освобождать от вояк из Квантунской армии острова Шумшу и Парамушир.

Что и говорить, солдатского лиха пришлось хлебнуть сполна. Память навсегда сохранила, как подорвался на самурайской мине и пошел ко дну их десантный корабль, как студеные волны навсегда накрывали его товарищей… Помните, у Александра Трифоновича Твардовского: «И увиделось такое, не забудется оно, люди теплые, живые, шли на дно, на дно, на дно…».

Но в гимнастерке, точнее – в матросском бушлате родился десантник: уцелел, выжил, был отмечен орденом Славы третьей степени и медалью «За победу над Японией». Сколько уж десятилетий прошло, словно было все в иной жизни, а он помнит всех поименно, шлет запросы в Петропавловск-Камчатский о судьбах семей своих боевых друзей-товарищей, которые полегли на дальневосточных рубежах, просит позаботиться, оказать содействие и помощь.

Медаль за бой, медаль за труд
А потом пришли желанная до слез Великая Победа и возвращение через полстраны на свою малую родину в Попову Мельницу. Только в феврале 1946 года ступил воин-победитель на землю, которая дала ему жизнь. Кто-то спросит: «Почему так поздно?». А люди бывалые знают, что порядок был такой: не дослужил в армии до войны, дослужишь, что полагается, после нее, в мирное время.

Эх, кто бы знал, как руки тянулись к мирной работе, душа истосковалась от долгой разлуки с другом-лесом! Медлить не стал, при первой же оказии устроился лесничим в Алинкинское лесничество, благо и контора была тут же, в родном селе. Забегая вперед, скажем, что послевоенная судьба Ивана Крашенинникова сложилась как нельзя лучше. Было в ней все честь по чести: и любовь, и семья, и дети с внуками. Почитай, 40 лет собственной жизни отдал лесу. Прошел, как и полагается, по всем ступеням должностной лестницы – от помощника лесничего до руководителя Базарносызганского лесхоза: тогда с этим было строго. А по труду и почет: тут тебе и звание «Ветеран труда», и знак «За сохранение и преумножение лесных богатств», и великое множество отраслевых наград и ведомственных регалий.

А пока надо было с головой уходить в работу. Послевоенное время было известно какое: все на себе, вручную. Это ведь сейчас каких только машин в лесу не увидишь. А тогда двуручная пила, которую с иронией звали «Дружба-2: раз мне, раз тебе», топор да меч Колесова – узкая стальная лопата для посадки саженцев лесных культур. В материальном плане не роскошествовали, временами даже голодновато было. Но работали и жили с задором, с душой, с песней. Гнали из сосны смолу-живицу и выжигали уголь, из бересты березовых пней получали деготь. Кора корней бересклета шла на изготовление резины. Вели заготовку веточного корма для общественного скота. Местные жители по возможности помогали лесничеству чем могли.

В 1950 году перевели Ивана Сергеевича в Базарный Сызган. Работать с каждым годом становилось легче: приходил опыт, тут и там ручной труд стали заменять механизмы. Неизменным оставалось главное: восстановление лесов, их охрана, борьба с вредителями. А уж здесь, сколько техники в лес не загоняй, без участия рук человеческих не обойтись. Земля под лесами – это не ровные, как бильярдный стол, участки, это холмы и горы, крутые склоны. Сюда технику не загонишь, значит, остается одно: брать в руки меч Колесова.

Отмечает ветеран и другую особенность: лес – это все равно что сундук с драгоценностями, и потому часто тянутся к нему не самые чистые руки. За душой у «черных лесорубов» ничего святого, одна жажда наживы, а встанешь у них на пути, будь готов распрощаться с жизнью: лес он все спишет, ни свидетелей тебе, ни следов. Но Иван Крашенинников другого склада человек: на войне самураев не боялся, шел под пули и снаряды, боевых друзей терял, а тут кланяться в ноги нарушителям? Не бывать такому! И не было. Боялись лесные тати фронтовика. И свои уважали. Потому что видели, что хоть и строг их начальник, порой даже крут, но честен, принципиален и в обиду, случись что, никогда не даст.

За ним шли как в бой. Только специалисты знают, что это такое – вручную, при отсутствии техники доводить ежегодные посадки только по Базарносызганскому лесничеству до 250-300 гектаров, а заготовку древесины от рубок ухода, когда расчищаются площади под новые насаждения, до 30 тысяч кубометров, с площадью лесного питомника 25 гектаров. Именно при прямом участии Крашенинникова была создана лесосеменная база, заложен новый базисный питомник, заметно увеличилась доля хвойных насаждений. Быть бы Ивану Сергеевичу армейским офицером. Он даже о своей работе говорит: «В лесу должен быть идеальный порядок». В народе о Крашенинникове сложилось такое суждение: «У него порядок и в лесу, и в душе».

Славный юбилей
Таким Иван Крашенинников оставался всю свою жизнь. Годы уж заметно пошли к закату, а он все так же неугомонен. Председатель районного совета ветеранов войны и труда, член многочисленных комиссий, непременный участник различных встреч, на которых первый гость, потому что ясен умом, открыт душой, отменен в рассказе, скор в совете и помощи. И это при том, что нынешний год, помимо священного для него Дня Победы, еще и юбилейный – ветерану исполняется 100 лет. Поздравлений, конечно же, будет как всегда много: от министерства сельского, лесного хозяйства и природных ресурсов Ульяновской области, департамента лесного хозяйства, администрации и лесхоза Базарносызганского района, представителей общественности, родных и близких, многочисленных друзей… Иначе и быть не может: заметный и добрый след проложил ветеран в душах людей.

Впрочем, и без юбилеев фронтовика не обходят вниманием. Как нам рассказали в администрации Базарносызганского района, он у них в центре внимания и заботы: отремонтировать ли кровлю дома или что иное, заменить окна, выделить для необходимых поездок транспорт, пригласить на все мероприятия, и чтобы обязательно в президиум. Выступить надо – выступит: глаз у него до сих пор зоркий, всякий недочет подмечает. Держит себя в форме: чтобы обязательно по утрам зарядка, по весне палисадник, овощи и всякая полезная зелень. Не забываются прогулки по лесу, встречи с соседями, ежедневные новости.

Дочь у Ивана Сергеевича проживает в городе. Была и у него не единожды возможность к ней поближе перебраться, давали даже жилищный сертификат на квартиру. А он категорически не хочет, пока есть силы, уходить из своего дома на опушке леса. Не мыслит себя в городской суете без «зеленого океана», которому отдал без остатка всю свою жизнь.